Бракованная - [27]

– Ну что ты? Всё будет хорошо. Веришь?

Вета послушно кивнула:

– Верю.

У неё закрывались глаза, но зачем-то она продолжала усилием воли удерживать их открытыми.

– Ну, что ещё? – Под прицелами взглядов кучи народу, Там наклонился к Вете. Он был в шапочке и маске, закрывающих пол-лица.

– А у тебя глаза красивые, знаешь?

У Когана мучительно сжалось горло.

– Ну, если только глаза.

Она ещё хотела что-то сказать. Он видел. Но не успела, всё-таки отключившись. Там осторожно погладил её по щеке.

– Ну, чего стоим? Поехали. Включайте музыку.

Глава 13

Вете чудилось, что она плещется в море. Волны подхватывают её и качают, как мать – дитя. Солнце ласково слизывает с лица хрустальные капли, целует веснушки, россыпь которых появилась у нее на плечах лет после тридцати, ласкает кожу и слепит, если открыть глаза. Как неприятно!

– Вета… Вет, ты меня слышишь?

Вета с трудом разлепила веки. Моргнула. Никакого моря. Никакого солнца. Вместо него на потолке светила омерзительно яркая лампа.

– Коган?

– Ага. Я. Как ты себя чувствуешь?

– Кажется, хорошо. Притуши, пожалуйста, свет.

После операции у Сандаловой здорово пересохло во рту. И от того, что язык едва шевелился, её речь выходила невнятной, как у только-только разговорившегося ребёнка. Впрочем, кажется, это не мешало Когану её понимать.

– Ты в реанимации. Это стандартная процедура.

– Спасибо. А то я не знала.

Свет погас. Секунду спустя над её койкой склонился Коган. Прошелся по лицу внимательным взглядом и широко улыбнулся.

– Ну раз к тебя вернулась привычная стервозность, значит всё и впрямь хорошо.

– Стервозность? – опешила Вета. – Может, лучше поговорим о твоём гиперраздутом эго?

– Непременно, – усмехнулся Там. – Но не сейчас.

– Почему это? – закапризничала Сандалова, из последних сил удерживая себя в реальности.

– Потому, что тебе нужно больше отдыхать. И набираться сил. Хочешь в туалет? Я могу проводить.

Вета покачала головой, не отрывая ту от подушки. Нет. В туалет ей не хотелось. Но ей очень хотелось знать, как всё прошло. Очень-очень хотелось. Вот только она не решалась спросить напрямую. А вдруг операция прошла не по плану? Или дала совершенно не тот результат, на который они рассчитывали? Как врач, Вета понимала, что пока рано о чём-либо судить, но её душа требовала какой-то определённости.

– Нет. Спасибо. Ты уже мне помог. Этого достаточно. Ты ведь помог, – запнулась. – правда?

– Хочешь знать, как всё прошло?

– Да, очень бы хотелось… знать.

– Всё пошло не по плану. Но так даже интересней.

– Интересней? – пробормотала Вета, перекатывая это слово на языке, как леденец. – Интересней. Тебе кто-нибудь говорил, что ты маньяк, Кеша?

– Хм. Знаешь, нет. Как только меня не называли, но маньяком – никогда. Ты первая.

– Это комплимент.

– Сомнительный. Но спасибо. Черт! Я ж забыл. Вот…

– Что?

– Лимон. Открой рот. Пить будет не так хотеться.

Вета покорно приоткрыла губы. Слизала с пальцев Когана лимонную дольку и в блаженстве зажмурилась.

– А правда, что всех беременных тянет на кисленькое?

– Нет. Была у меня одна, так её есть камни тянуло. Это такое паталогическое состояние, знаешь ли.

– Знаю.

– Да. Точно. Так вот, что касается операции. Полип мы удалили. Спайки тоже. Я записал для тебя видео.

– Зачем? – испугалась Вета.

– Вдруг ты захочешь увидеть, как всё происходило.

– Нет уж, спасибо. Я и так знаю, что ты сделал всё филигранно.

– Откуда?

– Что, прости?

– Откуда тебе это известно?

– Ну как же? Тебя расхваливают на всех женских форумах. Если верить всему, что там понаписали, то ты прямо маг и волшебник, – Вета попыталась улыбнуться, игнорируя распространяющуюся по телу слабость.

– Что значит – «если»?

– Ха-ха. Очень смешно.

– Да ты совсем без сил. Отсыпайся. Я зайду через пару часов. И тогда же, если всё будет хорошо, тебя переведут в палату.

– Что значит «если»? – передразнила Когана Вета. Тот в ответ хохотнул. Постоял ещё немножко, глядя на неё как-то странно, и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь реанимационной палаты. Вета закрыла глаза и позволила себе отключиться. В царство снов Сандалова уплывала под тихое жужжание подключенной к ней аппаратуры.

Через два часа, как и было обещано, Вету перевели в палату. К тому моменту она уже отоспалась и окончательно пришла в себя. Поэтому первым делом, когда Сандалова снова увидела отведённые ей Коганом апартаменты, она подумала о том, что ей не мешало бы перебраться в палату попроще. Такую палату, за которую ей не пришлось бы платить. Видит бог, у неё и без этих счетов дебет с кредитом никак не сходился! По-хорошему ей нужно было либо договариваться с Коганом о рассрочке, либо выходить на улицу просить милостыню. Был ещё вариант продать квартиру. Это позволило бы продержаться на плаву ещё как минимум полгода, но… Остаться без жилья с маленьким ребёнком на руках было совсем уж страшно.

С маленьким ребёнком… Ну надо же! Этого самого ребёнка ещё даже в проекте нет, а она вроде как и не сомневается, что всё получится! И понятно, кого за это ей стоило бы поблагодарить. Не иначе, как непрошибаемая самоуверенность Когана передалась и ей.

Вета поднялась с койки и встала перед небольшим круглым зеркалом. Повернулась к нему в профиль. Низ живота по понятным причинам немного ныл. Но боль была вполне терпимой. Она бы и не такую пережила, лишь бы только забеременеть. Вета чуть выпятила живот. Интересно, какой она будет, когда это случится? Её подружки, вон, Мариам и Юль Санна, каждый раз выглядели по-разному. Мариам за первую беременность раздалась до необъятных размеров, а вот во вторую, считай, вообще ничего не набрала. Юль Санна не набрала только с первенцем, с Кирой. Зато последствия двух других родов ей аукались до сих пор несколькими лишними килограммами в бёдрах.