Бракованная невеста - [6]

Про то, почему меня считают сумасшедшей, пока рассказывать не стала. Мало ли, вдруг муж тоже испугается?

Едва мы проехали большой и богатый постоялый двор, Кир предложил остановиться и перекусить. Мол, наши милые дамы, наверняка там остануться, нас точно не нагонят.

Мы так и сделали. Солнце сегодня грело особенно тепло, нарциссы, что золотыми головками радуют путников, только зацветали. Поздняя весна в этом году!

Плов в горшочке всё ещё был горячим. То, что у трактирщика работает кто-то из одаренных, я давно поняла. Магии и магических школ у нас не было. Пробовали было собрать особенных людей под одной крышей, да без толку всё это. У каждого свой уникальный дар.

Кто-то может потерянное найти, кому-то легче изучение языков даётся, кто-то высыпается за пару часов, кто-то с животными очень ладит. Кто-то еду готовит так, что она потом сутки горячая ещё.

Дар проявлял себя в подростковом возрасте нестерпимым зудом, да синими пятнышками, что покрывали тело. А дальше нужно было месяц пить зелёный чай. По три литра за день. Только так дар укоренялся и развивался. Нетрудно догадаться, что девочкам зачастую не давали овладеть даром. А зря! Говорят, у одной виконтессы, в столице, была способность к лёгкой беременности и безболезненным родам. Полезная же вещь!

Или вот взять меня. Разве плохо иметь такой полезный дар? Искорка, что давала нам силу, передавалась детям. Почти всегда. Да только дар у всех был разный. Ни за что заранее не угадаешь.

-Может расскажешь мне о своей семье?- спросила я после обеда, когда наши лошади неторопливо потрусили вперёд.

Мой муж призадумался. Испытывающе посмотрел на меня и наконец заговорил:

- Моя мать, когда мне было всего четыре года, сбежала от отца вместе со мной за океан. Там я и вырос. Сюда я уговорил ее вернуться, едва мне исполнилось восемнадцать. Мама тогда сильно болела, я надеялся местные доктора ей помогут. Тогда то я и познакомился с отцом. Вскоре мама умерла, а я выучился, потом нашёл работу в столице. К отцу я, конечно, ездил. Я очень любил его.

Кирилл замолчал. Губы его сжались в тонкую линию. Ему явно нелегко говорить об этом. Может отвлечь его?

- А сколько тебе сейчас лет?

-Двадцать восемь. Но ты ведь хотела спросить что-то другое, верно?

-Да, почему твоя мама сбежала? Прости, просто я... это не так важно, но...

-Она была с характером, как и ты. За моего отца ее выдали насильно, но она так и не смогла его полюбить,- немного резко ответил мне муж.

-Мне очень жаль,- только и могла ответить я.

А интересно, какого это жить за океаном? Может удастся когда-нибудь уговорить Кира съездить туда? Я бы не отказалась от такого свадебного путешествия.

Дорога утомила меня, я кинула поводья гному и забралась в бричку. Солнышко нагрело крышу так, что внутри было тепло. Я сбросила плащ и обувь, привычно устроилась поудобнее, накрылась мягким, пахнущим эквалиптом и костром пледом, заснула.

События последних дней, играя с моим подсознанием, отправили меня в необычный сон. Я оказалась в моей спальне. Большие, во всю стену окна сейчас были закрыты тяжёлыми темно-зелеными шторами. На комоде, возле зеркала, отражаясь и искрясь, горели в высоком изящном подсвечнике свечи. Мягкий ковёр ласкал мои обнаженные ступни. Улыбаясь, я очущала себя любимой и желанной. Я приближалась к постели. На ней, довольный, лежал Кирилл.

-Проезжай, чего встал!? Оглох?- выдернул меня из мира снов чей-то грубый оклик.

Что-то ответил мой муж. Не слушала, я была слишком шокирована своим сном. Мне уже давно не пятнадцать лет, такие сны я видела с завидной регулярностью, всё же природа требует своё. Но впервые героем сна стал не какой-то абстрактный, существующий лишь в моем воображении мужчина, а вполне реальный человек.

Полусвист-полустон с которым достают оружие я узнаю из тысячи. Осторожно выглянула из крохотного темного окошка. Голова гнона безвольно повисла, воздух сотрясал храп. А на моего мужа надвигались шестеро явно хорошо обученных наёмников. Все они, как сейчас Кир, были пешими, их лошади стояли тут же. А прямо напротив моего окошка красный от гнева, потрясывая пухлым кулачком и дребезжащим щеками, восседал и начавший эту заварушку мужчина.

-Давайте-ка ребята, научите этого щенка обращаться со старшими. Вы мне его поймайте, а уж я ему розог сам всыплю!

За мужа совсем уж сильно я не переживала. Держался он хорошо.

В одних носках, беззвучно открыв дверь, с мечом в руке, я выскользнула из брички. Чуть обогнула ее, оказавшись позади, и по едва заметным глазу жердочкам забралась на крышу. Только так я могла добраться до всадника. Хорошенько прицелилась, удар кулака пришелся ровненько в висок. И тут же ухватила начавшего заваливаться мужика за волосы. Упадёт, нашумит. Оно мне надо? И сначала вроде даже получилось, но потом парик остался в моих руках, обнажив пахнувшую потными ногами и одеколоном лысину. С трудом, но я всё же облокатила его на бричку. Пойдёт. Главное теперь, чтобы лошадь смирно стояла, иначе шлёпнется.

Спрыгнуть вниз я не решилась, с раненными ногами я не воин. Пришлось вновь воспользоваться лестницей, теряя драгоценное время.