Брак по любви - [28]

— Трудно?! Отчего же? Влюбляются и далеко не в таких привлекательных девушек, как моя дочь.

Леди Мельбурн пожала плечами:

— Влюбляются — да, но меня удивляет, что Каролине с ее… мм… позволю себе сказать, сложным характером удается не дать этой любви угаснуть. Редкий мужчина обладает достаточным терпением… Так или иначе, я надеюсь, что она унаследовала хоть каплю здравого смысла и сдержанности от своего отца, в противном случае Уильяму останется лишь сожалеть о своем решении.

— Вы полагаете, он будет сожалеть о том, что Каро — моя дочь? — Голос Генриетты дрогнул. — Почему вы так ненавидите и презираете меня, Бетси? Мне казалось, что мы с вами прекрасно ладим!

— Возможно, но едва ли можно назвать нас родственными душами. Я гораздо больше ценю благоразумие, чем чувства, которые не знают никаких преград и вносят в жизнь окружающих хаос. Я буду искренней с вами, Генриетта: пусть лучше Уильям последует в могилу за своим братом, чем дикие выходки Каролины разобьют ему сердце или он окажется в том же недвусмысленном и весьма унизительном положении, что и ваш супруг!

— А вы… Разве вы всегда были чистой и непорочной?

— Когда я была помоложе, мне случалось искать развлечений на стороне, но я всегда была очень осмотрительна. Не вижу причин, почему мои дети должны терпеть унижения из-за того, что я завела себе любовника? Кроме того, я никогда не пренебрегала общепринятыми приличиями, как всегда поступали и продолжаете поступать вы, моя дорогая. Всем известно, что Грэнвилл покидает вас и возвращается, когда ему вздумается, и стоит ему только поманить вас пальцем, как вы стремглав бросаетесь в его объятия. Полагаю, Каролина наверняка осведомлена об этом лучше, чем кто-либо другой.

Леди Мельбурн говорила правду, и Генриетта не нашлась, что ей ответить. Побледневшая и взволнованная, она поднялась, шурша шелковыми юбками:

— Вы совершенно несносны! Я больше ни минуты не собираюсь сидеть и выслушивать ваши оскорбления. Жаль, что я не в силах разорвать эту помолвку! Теперь я понимаю, что, вероятно, вы постараетесь сделать все возможное, чтобы моя дочь никогда не была счастлива! Вы правы, я не самая лучшая жена, но мой муж не позволит никому — в том числе и вам — разговаривать со мной в подобном тоне! Я намерена немедленно сообщить ему и своей дочери об этом разговоре. Каролина очень любит Уильяма, но она любит и меня, и я думаю, едва ли…

Ее глаза наполнились слезами, она замолчала и поспешила к дверям.

Леди Мельбурн почувствовала, что перегнула палку. Она знала, что этот разговор вряд ли получится приятным, но не предполагала, что все может закончиться открытым разрывом отношений. Впервые в жизни всепоглощающая ревность одержала верх над ее холодным, здравым рассудком.

На ее взгляд, Генриетта Бесборо была всего лишь импульсивной дурочкой, но сейчас она представляла собой реальную угрозу. Дело попахивало разрывом помолвки Уильяма и Каролины.

«Если это случится, Уильям не простит меня до конца моих дней», — подумала леди Мельбурн. Нужно было действовать, и немедленно.

Она метнулась вслед за Генриеттой и схватила ее за руку:

— Риетта! Постойте…

— Чтобы снова выслушивать все эти обвинения в свой адрес?!

Леди Мельбурн изобразила жест отчаяния.

— Мне кажется, что я теряю… теряю моего Уильяма… — сказала она.

Слезы, послушные ее воле, потекли по щекам, и она умоляюще посмотрела на Генриетту.

— Я не стану возражать, если после свадьбы Каролина решит переехать в дом своего мужа, — холодно ответила Генриетта.

— Но дело даже не в этом… Теперь все будет по-другому, совсем не так, как прежде… Поймите, Уильям — мой любимый сын… Но я постараюсь… постараюсь быть доброй с Каро, если она будет добра к моему Уильяму.

— Она будет хорошей женой, гораздо лучшей, чем я, и я надеюсь, Бетси, что в трудную минуту она всегда сможет рассчитывать на вашу поддержку.

Леди Мельбурн рассмеялась:

— Такой вы нравитесь мне гораздо больше, Риетта! Идите же сюда, давайте снова присядем. Я прошу прощения за то, что вам тут наговорила. Мною двигала ревность. Поймите меня, я никак не могу привыкнуть к тому, что Уильям уже совсем взрослый. В последнее время я так редко его вижу, и даже тогда, когда мы вместе, он непрерывно восхищается Каро.

— Это случается с влюбленными, — заметила Генриетта, усаживаясь в кресло.

— О, моя дорогая! Уильям никогда не простит меня!

Леди Мельбурн изящно заплакала, аккуратно вытирая каждую слезинку отделанным кружевом носовым платочком прежде, чем она смогла бы испортить ее макияж.

Генриетта никогда раньше не видела ее плачущей и тут же смягчилась:

— Я ничего ему не скажу, мне совершенно не хочется омрачать его счастье. Я люблю Уильяма, почти как родного сына, по крайней мере в одном мы с вами похожи: мы обе очень привязаны к нашим семьям.

— Да, дорогая, — кивнула леди Мельбурн, — и я была слишком поглощена любовью к моему мальчику, но вы так великодушны, что должны понять и простить меня.

Она, обычно скупая на нежности, неожиданно обняла свою собеседницу, чем несказанно ее удивила, и с улыбкой сказала:

— Ну, я думаю, теперь ничто не мешает нам снова подружиться.

Генриетта сомневалась в искренности ее слов — недавняя обида была еще слишком свежа.