Брак не по сердцу - [2]

Та, после долгих колебаний и упрашиваний со стороны барона, согласилась; но, чтобы добыть бумаги, надо было довериться и Марье Николаевне. Это взялась устроить сама Александра Павловна, ручаясь за успех.

— Она мне очень предана, да и к тебе тоже благоволит, — она согласится, — уверенно заметила она.

Барон был в восторге.

На другой день, утром, он отправился к Доброволину, отвез ему триста рублей и просил найти «особу».

«Особа» была найдена.

В то же время в доме Оболдуй-Загорянского происходили следующие сцены:

Марья Николаевна, выслушав признание и просьбу Александры Павловны, согласилась.

— Это страшно рисковано, ваш отец сживет меня со свету, но я ни в чем не могу отказать вам.

Девушки упали друг другу в объятия.

Через несколько времени Марья Николаевна была уже в кабинете старика.

В коротких словах она изложила ему план его дочери и барона.

— Гм! — крякнул Оболдуй-Загорянский и начал ходить по кабинету.

Несколько минут продолжалось молчание.

— Хочешь быть баронессой фон Крафт? — остановился он вдруг перед Марьей Николаевной.

Та покраснела. Старик понял.

— Положи в конверт вместо бумаг дочери — свои. — Влюбленные рассеянны, а за все остальное отвечаю я, — заметил он.

Марья Николаевна вышла.

Запечатанный конверт с бумагами был вручен барону Александрой Павловной вечером того же дня.

Барон уехал от Оболдуй-Загорянских ранее обыкновенного, крепко пожав на прощание руку Марьи Николаевны.

Та скромно потупила глазки и покраснела.

Карл Федорович помчался к Доброволину и вручил ему пакет, а также и свои бумаги.

Тот объяснил, что свадьбу можно сыграть даже завтра.

— Свидетелями будут: я и трое моих приятелей, — добавил Сергей Иванович.

— Завтра, так завтра! — решил со смехом барон и попросил Доброволина завернуть к нему завтра сообщить назначенный час.

На другой день, в шесть часов, он был в церкви, где невеста, молоденькая миловидная брюнеточка, и Доброволин с приятелями дожидались его. Все было кончено.

За бумагами пришлось заехать через несколько дней.

Дня через три барон получил приказ о назначении его в одну из приволжских губерний. Приказ сначала поразил его, но, обдумав, он решил, что тем лучше.

— Теперь есть предлог потребовать свою жену, — самодовольно сказал сам себе барон. — Можно сделать это и нынче, — продолжал он соображать и взглянул на часы.

Была половина первого — час, когда Оболдуй-Загорянский бывает дома.

Карл Федорович заехал получить бумаги и прямо отправился к «тестю».

— Довольны вы вашим назначением? — встретил его начальник.

— Благодарю вас, но я желал бы выехать к месту моего служения с моею женой, — твердо произнес барон.

— Кто же вам мешает, если вы женаты, чего я не знал, впрочем, — удивился Оболдуй-Загорянский.

— Да, я женат недавно, и жена моя живет в вашем доме, — продолжал барон.

— В моем доме!? — как бы недоумевал Павел Николаевич.

— Да, вот доказательство!

Барон подал бумаги Оболдуй-Загорянскому, который развернул их и начал просматривать.

— Вы женились, мой милый, без позволения начальства и даже тайно от меня, своего хорошего знакомого, а я ведь не был бы ничуть против этого брака.

Карл Федорович не ожидал. Он был потрясен.

— Простите… Страстная любовь… — шептал он.

— Что тут прощать, дела не поправишь! — заметил Оболдуй-Згорянский и позвонил.

Вошел лакей.

— Попроси сюда Марью Николаевну! — приказал он ему.

Через несколько минут Марья Николаевна вошла в кабинет.

— Стыдно, сударыня, иметь тайны от меня, вашего благодетеля, почти отца! — обратился к ней Оболдуй-Загорянский. — Барон сейчас сознался мне, что он недавно тайно обвенчан с вами…

При последних словах Оболдуй-Загорянский подошел к несгораемому шкафу и отпер его.

— Вот ваше приданое — двадцать пять тысяч! — продолжал он, подавая ей сверток ценных бумаг. — Бог простит вас, как прощаю и я… Можете отправляться с вашим мужем: он получил назначение в с-кую губернию.

Барон стоял и слушал в полном недоумении.

— Но я женат не на Марье Николаевне! — успел наконец вставить он свое слово.

— Как!? А что это?

И генерал подал ему бумагу.

Федор Карлович взглянул и обомлел. Это было метрическое свидетельство девицы из дворян Марьи Николаевны Шейной с надписью о том, что она повенчана первым браком с бароном Карлом Федоровичем фон Крафт.

Барон до крови закусил себе губы и злобно посмотрел на свою супругу, стоявшую с опущенной головой и со свертком процентных бумаг в руке.

Через некоторое время молодые отправились в с-кую губернию.