Брак на пари - [75]

— Ты делаешь из мухи слона, — сказал Колин.

— В самом деле? Значит, вы там, в клубе только и делаете, что душите друг друга? У меня почему-то было совсем другое представление.

— Ты нарочно меня злишь.

— Тогда неудивительно, что туда не допускают женщин, — продолжала Эмма, игнорируя его слова. — Женщины не склонны устраивать драки.

Колин схватил ее за плечи, встряхнул и повернул лицом к себе:

— Перестань! — Он до боли сжимал ее плечи. — Кто тебе про это рассказал?

Эмма набрала побольше воздуха, тщетно стараясь сохранить спокойствие.

— Все равно я узнаю, — сказал Колин.

— Да какая разница!

— Эмма!

— А это тебя не касается! — отрезала она и дернулась, пытаясь высвободиться из его рук.

Колин опять ее встряхнул:

— Если ты мне сейчас же не скажешь, я…

— Что ты сделаешь? Задушишь меня?

Колин выпустил ее, точно обжегшись. Глазами, сузившимися от гнева, он смотрел ей в лицо.

— Кто-нибудь в парке. Но просто знакомый не осмелился бы… А, твой брат, — догадался он. — У мальчишки не хватило ума придержать язык.

Эмма постаралась придать лицу удивленное выражение, но Колин прочел в ее глазах правду.

— Черт бы побрал этого щенка! — прорычал он. — Мало ему дурацких нарядов и вечных проигрышей в карты? Да я его…

— Проигрышей? — спросила Эмма.

Колин взглянул на нее.

— Он все еще играет по крупному?

— Конечно. У него вообще мозгов не густо.

— Почему ты мне не сказал?

— Вот и сказал! — рявкнул Колин, которому хотелось растерзать юного Беллингема.

— Спасибо, — с горечью сказала Эмма. — И то только потому, что у нас началась эта… дискуссия.

— Я ему не нянька.

— Разумеется, нет. Ты мне заявил еще в день нашей свадьбы, что отказываешься ему помогать. Придется мне действовать одной — что смогу, то смогу.

— Эмма!

Как это они сумели так рассориться?

— Я сама с ним поговорю. Мне известно, до чего могут довести карты. Он должен будет прислушаться к моим словам.

— Поговорить надо с его отцом, — невольно высказал свою сокровенную мысль Колин. — Если бы он так не давил на парня…

Колин умолк.

На Эмму нахлынули воспоминания детства. Отец требовал от детей безукоризненного поведения, и ее побег не мог не повлиять на Робина. Эмма смотрела на угли, тлеющие в камине.

— Мне не хочется разговаривать с отцом, — тихо призналась она.

— Ну и не разговаривай, — отозвался Колин. — Молодые люди с возрастом умнеют. Ты слишком переживаешь по этому поводу.

Эмма внимательно на него посмотрела. Перед ней возник образ Эдварда, погибшего из-за страсти к азартным играм. Колину этого было не понять. Эмма вдруг почувствовала, как между ней и Колином разверзается пропасть.

— Не беспокойся, — холодно сказала она, вставая. — Я постараюсь, чтобы все это тебя никак не касалось.

— Это действительно меня не касается, — пробурчал Колин.

Он был зол на весь свет. Эмма как с цепи сорвалась.

— Совершенно верно, — сказала Эмма. — Спокойной ночи, милорд.

Когда она ушла, Колин налил себе еще бренди и мрачно уставился в камин. Эмма к нему несправедлива. Отказывается слушать объяснения. И до чего язвительна! Конечно, он вел себя в клубе как последний идиот. Ему не надо этого объяснять да еще делать саркастические замечания про любовь к дракам. Его и так передергивает каждый раз, когда он вспоминает лиловое лицо Стейна. Мало разве того, что над ним посмеиваются все его приятели? И разве он не понимает, что этой несвойственной для себя вспышкой только затруднил борьбу со сплетнями? Зачем ей-то понадобилось над ним насмехаться?

В знак протеста Колин снова наполнил бокал и выпил. Неужели она не может его понять? Понять, как он стыдится этой выходки. Но ей есть дело только до своего братца. А стоит он такой заботы? Конечно, нет! Юный болван, который не умеет держать язык за зубами, не в состоянии уйти от карточного стола до того, как проиграется в пух и прах, который не может даже приличный жилет себе заказать в конце концов! Колин с трудом удерживался от соблазна шваркнуть бокал о кирпичи камина. Нет, что угодно, но обращать Робина Беллингема на путь истинный он отказывается. Пусть-ка посидит недельку в долговой тюрьме — это ему выправит мозги.

Глава 9

На следующее утро, не дав себе времени на размышления, Эмма позвала Ферека и отправилась в его сопровождении пешком к знакомому до боли дому.

Все здесь осталось по-прежнему: те же дома из красного кирпича, отделанные серым камнем; та же булыжная мостовая и аккуратные тротуары со столбами, к которым привязывали лошадей; та же безукоризненная чистота перед каждым домом; а в доме номер 16, где жила миссис Грейнджер, в ящике под окном, как и раньше, цвели розы. Все осталось до удивления неизменным.

— Мы сюда пришли, госпожа? — осведомился Ферек.

Эмма кивнула. У нее стоял комок в горле.

— А кто здесь живет?

— Раньше здесь жила я, — шепотом сказала Эмма.

Ферек наклонился к ней:

— Я вас не расслышал, госпожа.

Эмма выпрямилась, взяв себя в руки.

— Я жила здесь ребенком, Ферек. Это наш фамильный дом.

— Да? — Гигант с интересом огляделся. — Приятная улица.

— Да. — Эмма пошла по правой стороне улицы к дому номер И.

— Вы собираетесь навестить отца, госпожа?

Эмма опять кивнула.

— Это хорошо. — На лице Ферека появилось довольное выражение.