BrainStorm: Ты не один. От песочницы до стадиона - [52]

Шкала улыбки: Михельсон – 1, Кауперс – 3, Мэджик – 6, Рога – 10 (зашкаливает)

Это совместный тур с R.E.M., где мы играли на разогреве. Майкл Стайп тогда вышел и сказал: «R.E.M. выступят позже, а сейчас встречайте классную группу из Латвии – BrainStorm». Нам сразу стало легче выходить и играть, потому что разогревать всегда сложно. Мы с ребятами теперь тоже всегда так делаем, когда у нас играет кто-то на разогреве

Мы в образах каких-то дивных Арлекинов получаем одну из первых музыкальных наград BrainStorm. Для начинающей команды важно, что профессиональное жюри высоко её оценивает. Это хороший пинок для движения вперёд!

Магическая буква «М». Команда из маленького латвийского городка Елгава получает награду MTV в Копенгагене в номинации «Best Baltic Artist»

Фотография из нашей родной школы. Это школьный туалет – мы как могли стильно встали, чтобы фото получилось классным. На тот момент это казалось очень круто!

Михаил Козырев:

Судьба BrainStorm – это восхитительный, триумфальный путь, о котором мечтает каждая группа, но достигает лишь одна из тысячи. Впервые я увидел этих звонких золотых мальчиков в крохотном рижском баре, где было человек тринадцать зрителей, а Ренарс колбасился прямо на барной стойке. Меня потрясло, что они заполняют собой пространство полупустого клуба ровно с той же отдачей и энергией, как я увидел много лет спустя, они это делают перед бескрайним морем людей на стадионном концерте. Шансов не влюбиться в них тогда просто не было.

BrainStorm хотели стартовать в России с «Lidmašīnas», но я усомнился в этой песне. На одном из концертов в Москве я услышал «Выходные» на латышском языке, и эта мелодия, которая с первого раза западает в память, убедила меня сделать ставку именно на неё. Я предложил Ренарсу и Мэджику придумать цепляющий перевод, и вскоре получил по факсу из Елгавы листочек с неуловимо нерусским текстом. Помимо совершенно нелепых, длинных и заново изобретённых в природе слов, там был и такой оборот: «Мы НЕ гуляем, НЕ крутые, но мы хорошие, не злые». Вторая строчка соответствовала действительности, но с первой надо было что-то решать. «Парни, – сказал я им, – в вашем возрасте надо вести молодёжь за собой в отрыв, и ей совершенно не обязательно знать, что на самом деле вы скромно сидите в своих уютных прибалтийских домиках с семьями». Вскоре состоялся исторический «брейнсторм» на Нашем Радио, где коллективно, по буквам, по словам, был создан перевод песни, и я лично горжусь своей строкой: «Снова день, коты на крышах – нам пора, уходим тише». Это была восхитительная творческая история, и я был окрылён успехом «Выходных».

Несколько лет спустя меня зацепила другая их вещь на латышском – песня «Spogulīt». Мне сразу послышалось в ней «спой мне, спой мне», и я написал перевод за одну ночь. Ребята удивились, но восприняли с энтузиазмом – они вообще открыты к коллаборациям и с ними в кайф что-то придумывать.

На протяжении долгих лет нашей дружбы я предлагал своим друзьям разные проекты, делился какими-то безумными идеями. В 2004 году мы с Максом Виторганом делали «Неголубой огонёк», и когда группа Конец фильма прислала нам песню «Постой, паровоз», наложенную на три самых известных блюзовых аккорда из «The House Of The Rising Sun», мы сразу решили сделать её международной. Куплет на русском пел Женя Феклистов, солист Конца фильма, на украинском Слава Вакарчук из Океан Ельзи, а на латышском – Ренарс Кауперс из BrainStorm. Музыканты тоже все были собраны из трёх коллективов. Понятно, что сегодня такой номер осуществить уже невозможно. Я благодарен BrainStorm за то, что они нашли в себе силы участвовать, потому что в тот год погиб их бас-гитарист, это был страшный удар, они были буквально уничтожены этой трагедией…

Обычно у меня есть интуитивное ощущение, кто из артистов «споётся», и оно редко подводит. В прошлом году я предложил Саше Петрову исполнить «На заре» с BrainStorm для Дня Дождения – телеканалу «Дождь» исполнялось 9 лет, и мы отмечали большим концертом в Известия Hall. Он мгновенно ответил: «Миша, эта группа – любовь, конечно сделаем, мне очень интересно». Нужно было написать новый текст, по аналогии с тем, что когда-то сделал Женя Гришковец. В какой-то момент я пишу: «Саша, боюсь не успеем, у нас всего три недели». Получаю ответ: «Ковбой всегда успеет!» Первый вариант текста у Саши был про барахтающегося в реке щенка – романтический, но слезливый. Потом буквально за день до выступления Саша его переписал, и в итоге мы попали в десятку – выступление BrainStorm, Петрова и группы Альянс было совершенно фантастическим. Ещё был крутой концерт, который я им организовал в 2013 году – в год, когда они выступили на фестивале Glastonbury. Это была рискованная затея – мы договорились в точности сохранить стилистику выступления, и BrainStorm сыграли на крыше Красного Октября в эфире телеканала «Дождь» полностью англоязычную программу, ровно как на фестивале. Это было превосходное шоу.

Интересно то, что ребята за годы нашего знакомства практически не изменились. Есть такие люди, к которым грязь не липнет. Испытания, через которые проходит большой артист, – это американские горки: слава, деньги, соблазны, наркотики. Но есть порода людей, которые выходят из этого квеста неповреждёнными, слишком мощная в них была заложена основа. BrainStorm – такие. Они вообще очень крепкий коллектив, у них чётко распределены обязанности в группе, у каждого своя «грядка самовыражения» помимо музыки. Например, я восхищён и преклоняюсь перед тем, как Рога ставит концерты, создаёт визуальный ряд и шоу, в котором они могут презентовать себя как группу. Мне кажется, люди в России воспринимают BrainStorm, будто это наша крутая родня с Запада. В этом ещё один секрет теплоты и влюблённости в них российских зрителей.