BrainStorm: Ты не один. От песочницы до стадиона - [30]

Петь мне никогда не хотелось. В моей воображаемой группе я бы играл на барабанах или гитаре, но в реальности у меня клавиши. Мне нравится, что на сцене инструменты закрывают меня с двух-трёх сторон, это мой маленький офис, я в нём чувствую себя защищённым. Я очень стеснительный, и прошло много лет, прежде чем я смог на сцене ответить Ренарсу или обратиться в зал.

Раньше от волнения я рта открыть не мог. У нас есть песни, где клавишные партии довольно сложные для меня. Даже если такая песня стоит в конце сет-листа, для меня концерт начнется только после неё – до этого момента я буду в напряжении, как на экзамене. Бывает, мне снятся сны, где во время концерта я забываю, что играть, пальцы не слушаются, это настоящий кошмар. Впрочем, такое было и в реальности – на одном из первых корпоративов я должен был сыграть партию в песне «Welcome To My Country», которую не я сочинил. Начинаю играть – и путаюсь. Волнуюсь, потею, никак не могу вырулить. Понимаю, что все всё видят и слышат – это было действительно заметно. Вообще, на концертах разное случалось – у Ренарса голос пропадал, электричество отрубали, в темноте одни барабаны стучали, а однажды Мэджик так прыгал по фанерной сцене, что проломил её и провалился в подпол.

Я без понятия, чем бы я занимался, если бы не BrainStorm.

Я попал в группу по чистой случайности, но без неё я стал бы другим человеком, и представить не могу, что бы меня сейчас интересовало. BrainStorm – это огромная часть моей жизни. Как минимум, половина циферблата часов, если так представлять. Это мой ресурс – чувство, что вокруг твои друзья, вы внутри того, что когда-то вместе создали, и до сих пор это живёт, это интересно людям, интересно нам самим. Нам повезло, что у нас такая жизнь – мы всегда в движении, как Бременские музыканты. Если пауза затягивается, тут же появляется тревога, я начинаю себя винить, какой я дурак, почему же так долго ничего не происходит. А вдруг всё раз – и кончится? Вдруг это больше никому не нужно, не интересно? Но вот мы снова встречаемся, обсуждаем новые планы, и я такой – уф, всё в порядке, машина BrainStorm едет дальше.

Самовыражение очень важно для каждого человека, вне зависимости от его рода занятий. Плотник делает хорошие стулья, пекарь печет хлеб, кузнец куёт подковы – нужно любым способом выпустить то, что у тебя внутри, отдать природе, людям, друзьям, детям.

Я верю в добрые дела, верю в бумеранг добра, много раз ловил это ощущение – всё возвращается. Мне кажется, что в музыке я мог бы делать больше. Я создаю много эскизов новых песен, но из них мы очень мало берём для BrainStorm, они просто копятся на компьютере. Пару лет назад мне приснилось, что я иду по незнакомой стране – почему-то я был уверен, что это Индонезия, хотя я там никогда не был. Я иду по широкой дороге, красивая природа вокруг, трава качается на ветру – всё так прекрасно! Вдруг дорога кончается обрывом. Я сажусь на этот край земли, качаю ногами, и вижу внизу много круглых водоёмов, в них плавают рыбы. Им хорошо, они на своём месте, но среди них я замечаю одну огромную рыбину, которой тесен её пруд. Она лежит и не двигается. А я сижу на обрыве, качаю ногами и смотрю на неё. И мне кажется, я понимаю, что она чувствует.

Это тоже в моей деревне – провожу экскурсию для моих друзей. Они сидят в прицепе, которого не видно… но он там есть

Глупая, добрая, чуть-чуть ненормальная фотография, которая получилась во время съёмок рекламы нашего пива Mitava

Как видно по надписи на автобусе, это тур 2000 года. Мы ехали по Европе. У меня здесь интересная шляпка и пижама. Так я выступал на паре концертов во время этого тура. И потом одна из шведских газет написала, что самое ужасное, что было на концерте – одежда клавишника

Не очень одетый солист на репетиции уверенно напоминает: настало время соло аккордеона

Это знаменитая студия в Берлине Hansa Studios, где записывались U2, David Bowie, Depeche Mode и кто там только не записывался. А мы работали над альбомом «7 Steps Of Fresh Air» и клипом на песню «Ziemu Apēst» (на русском эта песня называется «Пропуск»)

Ренарс Кауперс:

Что помогло мне стать собой, выполнить призвание? Мураками пишет: «Мы ничего не выбираем, вещь или происходит – или нет». Когда я пою на сцене, я чувствую, что да, вот так и должно быть, я на своём месте. Но я всегда шёл на преодоление. Если меня можно разделить на два Ренарса, то «Ре» очень хочет быть на сцене перед зрителями, петь и получать внимание, а «Нарс» – это стеклянные глаза и негнущиеся ноги, это робкое сердце и душа, которые опасаются, сомневаются, смогу ли, достоин ли я. Но «Ре» сильнее.

30 лет в профессии многому меня научили, я могу, когда нужно, сделать рывок, подключить актёрское мастерство, справиться с задачей. Самое сложное для меня – это давать интервью, участвовать в шоу, где надо быть естественным и приятным. Я волнуюсь, могу сказать глупость, потом переживать. У Ивана Урганта однажды несколько минут рассказывал глупою историю про зубы – понимал, что несу чушь в эфире центрального канала, но не мог уже остановиться. Может быть, со стороны это не очень заметно, но в душе в такие моменты случается ураган. Я читал, что Фредди Меркьюри был очень застенчивым, дрожал перед сценой, а выходил – и король! Робби Уильямс признаётся в книге, что ему всегда очень страшно. И я признаюсь. Наверное, даже хорошо, когда это качество присутствует: оно помогает критичнее смотреть на себя. На концертах всё очень естественно происходит – я выхожу последним, когда все ребята уже на сцене, мне отступать некуда. Без них я бы не сделал этого. Это коллективный драйв, тебя выносит волна. Но в душе я всегда мечтал стоять в самом дальнем углу оркестра и два раза за всю симфонию звенькать в треугольничек.