Брачный вопрос ребром - [4]

Левиафан не ответил, лишь покосился на Тигровну.

– В Кишинев, – неохотно ответила та, и мы поняли, что начальница собиралась решить вопрос с бесплатной поездкой в какую-никакую, но все-таки заграницу приватно, не будоража коллектив. – «Эйр Молдова» открывает прямой рейс из нашего города, и рекламное агентство, которое обслуживает данную авиакомпанию, организует пресс-тур для продвижения этого начинания.

– Это моя специализация! – Вадик выкатил грудь и только что не постучал в нее кулаками, как Кинг-Конг.

– Ну, не знаю, не знаю, – не повелась на демонстрацию Тигровна. – Тут нужен тот, кто не просто напишет о путешествии. Агентство, о котором идет речь, немецкое, очень крутое, и клиенты у него соответствующие. Мы должны действовать с дальним прицелом и делегировать в пресс-тур такого человека, который сможет произвести впечатление на организаторов.

И начальница тоже с прямым намеком выкатила грудь, что в ее исполнении выглядело несравненно эффектнее, чем у Вадика, у которого на исходной позиции фасад откровенно впалый, тогда как у Тигровный полновесный четвертый размер.

– Марет Игоревна, прекратите! Это уже какое-то порнокино, – фыркнул Вадик.

Покосился на меня и ехидно добавил:

– Кино и немцы!

И тут случилось неожиданное.

Левиафан медленно и потому особенно внушительно поднял руку, неторопливо – в стиле киношного Вия – сориентировал в пространстве указующий перст и изрек:

– Ее!

– Меня?! – не поверила я, добросовестно отследив вектор.

– Люсю?! – Тигровна тоже не поверила. – Но почему ее?

– Потому что немцы, – ответил Левиафан, возвращая руку на живот и выключаясь.

Вот это да! Переселившись в «Баварию», я, конечно, рассчитывала на некоторое повышение социального статуса, но такие дивиденды даже не планировала!

Я посмотрела на Вадика, до глубины душонки обиженного и оскорбленного в лучших чувствах, тоже медленно подняла руку, сладко улыбнулась и показала посрамленному злопыхателю средний палец.

Некультурно, да, зато какое зримое торжество справедливости!

– Ах, так! Тогда я объявляю забастовку! – визгливо выкрикнул Вадик.

Его голос почти потерялся в скрипе отодвигаемых стульев, но чуткая Тигровна протест уловила и моментально на него отреагировала.

– Всем спасибо, все свободны, а кто хочет поверещать, может делать это в коридоре, – объявила она, и народ, грохоча стульями и топая, повалил к дверям. – Минутку, Люся!

– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться! – мимоходом нашептал мне неугомонный Вадик.

– Да, Марет Игоревна? – покорно затормозила я.

– Зайди ко мне через полчаса, поговорим о твоем задании.

– Яволь, – буркнула я, ретируясь.

Знаете, каков главный закон жизни?

Нет, это не закон подлости. Это закон равновесия.

Все в нашей жизни сбалансированно. Внезапные пакости уравновешиваются приятными сюрпризами, за черной полоской тянется белая. Сегодняшний денек обещал быть образцово-показательным: сначала я потеряла шляпу, потом приобрела заграничную командировку.

– По логике, теперь надо снова ждать подлянки, – предупредил здравый смысл.

Мне сразу же расхотелось идти на ковер к Тигровне, но уклониться от рандеву никакой возможности не было. Поэтому я подкрепилась кофе с булочкой из закромов нашего офис-менеджера Василисы Петровны и мужественно переступила с белой полосы на черную.

Рубиконом, как и ожидалось, стал порог кабинета Тигровны.

– Скажи мне, Люся, у тебя совесть есть? – задушевно спросила Тигровна, сняв очки и помассировав веки.

– Тс-с-с, она спит, – ответила я шепотом, еще надеясь смягчить начальство незамысловатой шуткой.

– И это очень плохо, – не подобрела Тигровна. – Потому что в нашем дружном коллективе есть сотрудники, которые гораздо больше, чем ты, Люся, заслуживают такой награды, как бесплатная поездка в одну из стран Европы.

– Это вы про Молдавию-то? – фыркнула я. – Да она даже не полноправный член Евросоюза!

– Отказываешься от поездки? – быстро спросила Тигровна.

– А вот нетушки! – быстро ответила я.

Тигровна вздохнула и побарабанила пальцами по столу.

– Тогда перед отъездом тебе придется ударно поработать, потому что Антипов в знак протеста устроил забастовку.

– С голодовкой, я надеюсь? – оскалилась я, без труда осознав ситуацию. – Или даже с самосожжением?

Было совершенно ясно, что внезапная забастовка Вадика вызвана тем, что сладенький кусочек – заграничную командировку – отдали не ему.

– Насчет голодовки хорошая мысль, Василиса Петровна как раз жалуется на перерасход средств на кейтеринг, – задумалась Тигровна.

– Ты что творишь, негодяйка?! – резко очнулась моя совесть. – Оставишь весь офис без чая-кофе с печеньками!

– И сама без них останешься! – припугнул меня здравый смысл.

– Так что там нужно сделать вместо Вадика? – торопливо сворачивая неудобную тему, спросила я по существу.

– Записать по скайпу интервью с владельцем турагентства. Вот тебе его скайп-логин, интервью пойдет в следующий номер «Горящих туров», вопросы сама придумаешь. – Тигровна протянула мне бумажку.

Я потянулась, чтобы забрать ее, и удостоилась вопроса:

– Что с рукой?

– А что с ней? Ой!

Я и не заметила, что до крови ссадила костяшки на правой руке. И когда это меня угораздило?