Брачный приговор, или Любовь в стиле блюз - [65]

— Ты слышал, — начал тот, — Ксавье был арестован…

У Дженсона похолодела спина. Сразу подумалось, что ему больше не видать своего острова.

— Но он… Уф, — отдуваясь от выпитой без отрыва кружки холодного пива, продолжал тот, — сбежал из-под стражи.

Взгляд Дженсона замер на загорелом дочерна лице приятеля.

— Ты же его знаешь! — расхохотался он. — И был, как говорится, таков!..

— Где же он теперь? — настороженно поинтересовался Дженсон.

— Да кто ж его знает? Какая-то там темная история. Вроде, женщина была замешана. Мне некогда было справляться.

Дженсон прикинул, что так как он имел дело только с Ксавье, то ему опасаться больше нечего. Он вернулся на свой остров. Поставил на окна решетки и зажил привычной жизнью, непрестанно сожалея о потерянном источнике доходов. Но, основательно поразмыслив, решил сам попытаться завязать отношения с нужными людьми. Он припомнил кое-кого из тех, с кем встречался Ксавье.

Дженсон поднялся на яхту. Взглянул на остров и вдруг почувствовал страшную усталость. Ночью плохо спал. «Может, никуда не ехать сегодня?» — почесывая грудь, подумал он. Но перспектива одинокого вечера не привлекала его. Там, на Синэ-Лёко, всю ночь горят огни, в баре между столиков вертятся девушки, а музыка изгоняет тоску, этого дьявола, доводящего людей до отчаяния.

На следующее утро Дженсон хлопнул по смуглому бедру ядреной мулатки, которая, недовольно поморщившись, грузно перевернулась на другой бок. Положил на стол деньги и направился к своей яхте.

Завидев остров, Дженсон ни с того ни с сего растрогался. «Ведь наступит день, когда я покину этот благословенный приют!..»

В зависимости от настроения Дженсон то проклинал этот клочок суши, поднявшийся со дна океана словно специально для того, чтобы он, будто каторжник, провел на нем лучшие годы жизни, то благословлял, понимая, что своим спасением он обязан именно этому острову. Но налетевшая было печаль быстро сменилась радостным возбуждением. Бешено заколотилось сердце, как будто он уже видел в иллюминатор Нью-Йорк; уже шел по Пятой авеню; блистал на светских вечеринках, сражая женщин своей спортивной фигурой и голубыми, словно отражающими небо, глазами. Одна его бровь слегка изогнулась, и он придал своему взгляду завораживающее выражение, точно смотрел на женщину. Он так замечтался, что забыл об осторожности при подходе к берегу.

Дженсон тряхнул головой, отгоняя видения, но они цеплялись за него, вспыхивая женскими улыбками, долгими томными взглядами, какими красотки будут смотреть ему в спину.

— Эх, — вздохнул он. — Но мне еще предстоит восстановить связи Ксавье и поработать лет этак пять… — Он нахмурился. — Нет, четырех вполне хватит.

— Я вернусь! — радостно засмеялся он, наверное, впервые после постигшей его катастрофы.

И вдруг Дженсон весь напрягся, заметив на своем острове костер и чью-то фигуру, сидевшую возле него на корточках.

«Кто это? Что это значит? — всполошился Дженсон. Он платил негласную дань властям Синэ-Лёко, чтобы его остров не трогали, пока он будет жить на нем. — Сейчас я выставлю вон этого наглеца».

Дженсон бросился в каюту. Открыл шкафчик, где хранил оружие, и испустил вопль. Шкаф был пуст. Он стукнул себя по голове.

— Кретин! Как же я мог выйти в океан, забыв оружие.

Он не допустил мысли, что это неспроста, что кто-то мог похитить его винчестер, пока он на Синэ-Лёко забавлялся с мулаткой. Дженсон весь кипел от гнева, вызванного появлением незнакомца на его острове.

Бросив якорь, он спустился с яхты в маленькую моторную лодку. Втянув ее на берег, поспешил к незнакомцу в широкополой шляпе, который, помешивая длинным прутом угли в костре, казалось, не слышал, что происходило за его спиной.

— Эй! — подбоченившись, окликнул его Дженсон, не подходя слишком близко. — Какого черта вы здесь делаете?! Это частные владения!

Незнакомец, не торопясь, выпрямился, повернулся, и Дженсон оторопел, узнав Миллу, которая целилась в него из пистолета.

— Ты?! Так ты… — он растерялся так же сильно, как и в тот день, когда его уволили. — …не… не попала к Ксавье?.. Или?.. — смутная догадка мелькнула в его голове. Он постарался взять себя в руки.

— Чему обязан? — спросил он.

— У нас, у русских, есть пословица — «Долг платежом красен». Вот, приехала вернуть долг, — продолжая держать Дженсона под прицелом, ответила Милла.

— Я помог тебе бежать, — поспешил напомнить он.

— Только потому, что бандиты оставили тебя с носом!

Не сводя с него глаз, она наклонилась и открыла сумку, стоящую у ее ног. Рональд увидел, что та полна денег. Он все понял сразу, метнув дикий взгляд на костер, который, точно свора голодных псов, вытягивал свои сине-красные языки.

Он забыл о направленном на него пистолете и с ревом бросился на Миллу. Она вскрикнула от испуга и непроизвольно левой рукой метнула, словно дротик, подожженный прут в Рональда. Тот заорал, схватился за лицо и, визжа, запрыгал на месте.

Тони с Микки выбежали из-за валуна на помощь Милле, но, оказалось, что помощь нужна Рональду. Прут выжег ему глаз.

Милла растерянно посмотрела на Тони, как бы говоря: «Я не хотела этого!» Потом перевела взгляд на Микки и устыдилась своей трусости. Он чуть усмехнулся, как бы отвечая: «Нет, ты хотела этого».