Брачный контракт - [30]

Патрисия посмотрела ему в глаза. Сэм увидел, как расширились ее зрачки – от ирландской синевы ее глаз осталась только тоненькая бирюзовая полоска. Затем Патрисия медленно моргнула, отвела взгляд и опустила голову.

– Хочу, – тихо произнесла она. – Очень хочу. И сразу же поднялась суета. Со слезами умиления на глазах Рекс пожал руку Патрисии, поцеловал Сэма в щеку и стал извиняться, что от волнения все перепутал. Потом он поцеловал Патрисию в щеку и долго тряс руку своему вице-президенту, напутствуя на долгую счастливую семейную жизнь. Милдред протянула Патрисии букет, который та бросила подружкам. Букет поймала София, новый личный помощник Третьего. Сэм посмотрел на Майка и показал ему поднятый вверх большой палец, хотя и знал, что Софию не заинтересует пусть и красивый, но всего лишь курьер, развозящий по офисам корреспонденцию.

Когда новобрачные вышли во двор, где их дожидалась машина Сэма, Милдред вручила каждому гостю коробочку в виде пирамиды, велев открыть по ее команде. Когда прозвучал сигнал, тысячи бабочек выпорхнули из коробок. Вначале все они устремились на свет ламп, а затем взмыли вверх и улетели в сторону темных горных вершин.

Разноголосый хор гостей провожал Сэма и Патрисию напутствиями и пожеланиями, которые были слышны даже у кованых ворот, через которые мистер и миссис Уэнрайт покинули «Асьенду Баррингтон».

В машине оба молчали. Сэм боялся неуместным словом испортить столь ответственный момент. Но когда машина свернула на подъездную дорожку к его дому и плавно затормозила, он выскочил первым и галантно распахнул дверцу для Патрисии.

– Позволь, – попросил он, подхватывая девушку на руки.

Так, с Патрисией на руках, он переступил порог своего дома. Включив свет в прихожей, он увидел, что обращенное к нему лицо Патрисии пылает румянцем, а глаза затуманены желанием. Тысяча свадебных поцелуев сделала свое дело.

– Я хочу тебя, – хрипло прошептал Сэм, с трудом проталкивая комок в горле. – Я хочу тебя, Патрисия.

Сэм опустил Патрисию на пол и тут же протянул руки, чтобы обнять ее, но она отпрянула назад. Он напрягся, предчувствуя неприятности. От расслабленности не осталось и следа, как будто два бокала шампанского в его организме заменили на две чашки крепчайшего кофе.

– Сэм, я должна сказать тебе две вещи. Это очень серьезно.

– Если это по поводу контроля за рождаемостью, то я уже…

– Нет, речь не об этом, – ответила Патрисия. Лицо у нее было очень грустным.

– О, нет! – взмолился Сэм. – Ты не хочешь меня, не хочешь заниматься со мной любовью…

– Хочу, очень хочу. Но я должна признаться…

– Первое, – поторопил Сэм. Его желание достигло такой силы, что он еле держался на ногах.

– Первое… Сэм, для меня это будет в первый раз… Я еще никогда не была с мужчиной.

Сэм закашлялся, сделал шаг назад, споткнулся и чуть не упал. Он ожидал чего угодно, только не этого.

– Ты – девушка?

Патрисия кивнула и опустила голову, волосы рассыпались и закрыли ей лицо.

Что он натворил! Он завел ее так далеко, заманил словами и поцелуями, а она не понимала, куда и зачем идет, просто доверчиво шла за ним.

– О, Господи! – простонал Сэм и опустился на ступеньку лестницы, ведущей в спальню. – А что ж тогда второе?

Он рывком поднялся и подошел к Патрисии. И тут Сэм все понял. Понял, что не только подвел эту женщину к опасной черте, но и навсегда разбил ей сердце. Патрисия была влюблена. Влюблена в него.

– Стой! Ни слова больше! – И перешел на шепот: – Пожалуйста, ничего не говори. Кажется, я понял.

Патрисия сняла с головы свадебный венок.

– Ну что ж, один мой ужасный секрет ты теперь знаешь. О втором – догадываешься.

Сэм приподнял ее лицо за подбородок и посмотрел в глаза.

– Не так уж он и ужасен.

– Какой из них? Быть двадцатидевятилетней старой девой или…

– Невинность не делает тебя старой девой, как ты говоришь… – Сэм увидел, что Патрисия плачет. – Но если бы я знал, никогда бы не втянул тебя во все это.

– Но ты же не знал. Я тебе ничего не сказала потому, что стеснялась и боялась, что ты сочтешь меня каким-то уродом.

Сэм потер подбородок с отросшей за день щетиной.

– Невинность – бесценный дар женщины…

– …который я готова тебе отдать. Но ты почему-то не выглядишь счастливым ребенком, к которому пришел Санта-Клаус…

Сэм положил руки ей на плечи и погладил. Патрисия почувствовала робкий всплеск надежды, но, посмотрев ему в глаза, поняла, что ничего не будет.

– Нет, я не приму твоего дара, – твердо произнес он.

– Я прошу тебя, – так же твердо сказала Патрисия. Желание принадлежать ему было таким сильным, что причиняло боль.

Сэм отрицательно покачал головой.

– Нет, я не сделаю этого, – снова твердо повторил он. – Я постелю тебе в спальне.

– А сам где будешь спать?

– На диване в гостиной.

Его слова причиняли такую боль, словно кто-то всаживал ей нож в сердце. Она сбросила туфли, путаясь в волосах, вытащила шпильки из прически и смахнула слезы со щек тыльной стороной руки, забыв о макияже. Тени, тушь и помада, смешавшись со слезами, растеклись по лицу.

Патрисия медленно стала подниматься в спальню, где Сэм расстилал постель, которая могла стать их брачным ложем, но не станет.

– Я принимаю твое решение, Сэм. Хотя я надеялась, что, если мы станем проводить много времени вместе, ты присмотришься ко мне и поймешь, что я…