Брачные игры каннибалов - [38]

Жители Макина были испуганы и изумлены тем, что увидели. Они держали оружие наготове, но у большинства странный корабль вызывал лишь любопытство. Он имел форму рогатки, и потому его назвали «те руаруа» (яма). Когда на воду спустили несколько шлюпок, жители Макина воскликнули: «А вот и дети те руаруа!» С боков шлюпок свесили весла, и изумленный народ закричал: «Смотрите, у них отваливаются пальцы!» Когда шлюпки причалили и на берег ступили мужчины, местные жители попрятались.

По рассказам, то, что произошло дальше, еще больше поразило народ Макина. Существа с сияющей белой кожей и странным цветом волос принялись натирать свои тела чем-то, что при соединении с водой образовывало белую пену, как от волн, бьющихся о берег. Потом они обернули свои тела одеждой – жителям островов это показалось очень странным, ведь они привыкли ходить голыми. Когда пришельцы надели обувь, то стали похожи на крабов-отшельников: спрятали свои стопы в какие-то странные панцири.

Наконец любопытство одержало верх. Ай-кирибати вышли из укрытий, чтобы лучше рассмотреть странных существ и необычные вещи, которые те с собой принесли. По легенде, их особенно заинтересовало скользкое, ароматное вещество, которое смешивалось с водой и образовывало белую пену. Некоторые стали откусывать куски этого вещества, и вскоре им стало плохо. Первая встреча с европейцами закончилась драматично: жертвы мыла стали пациентами своих странных гостей».

Эта история наглядно показывает, до чего же опостылела людям на острове рыба. Чем еще можно объяснить странное желание немедленно сожрать кусок мыла, которым только что смывал вшей и грязь белокожий волосатый моряк? Но, в отличие от других столкновений, встреча ай-матангов с ай-кирибати прошла на редкость мирно, особенно если сравнить ее с другими островами Тихого океана, где новая жизнь для туземцев нередко начиналась с пушечного выстрела. Однако выстрелы вскоре заглохли, и это неудивительно. Ведь на Кирибати, как выяснилось после самого беглого осмотра, не было ничего, что могло бы привлечь типичного ай-матанга начала девятнадцатого века. Здесь не было ни свежей еды, ни воды, ни золота, ни серебра, ни специй, ни меха, ни тканей, ни сандала – одним словом, ничего, что представляло собой ценность для торговли в те времена. Однако кое-что на Кирибати все-таки было. Женщины.

В 1830-е годы у берегов южных Гилбертовых островов начали курсировать китобойные суда. Они охотились на кашалотов и, поохотившись на них несколько месяцев, пристали к берегам Кирибати. Таким образом, женщины ай-кирибати вскоре прославились своей красотой, и, к счастью для экипажей китобойных судов, среди них нашлись те, кто назывался никиран-роро – падшие. Не совсем замужем, но и не совсем девственницы. Именно они достались китобоям. Их услуги стоили брусок табака, и вскоре ай-кирибати не на шутку пристрастились к этой травке. Теперь, когда на горизонте появлялся корабль, ай-кирибати выстраивались на берегу и кричали: те бааки, те бааки! Они употребляли любой табак, достигнувший берегов острова, курили его, жевали и даже глотали, однако вскоре у них начались проблемы. Китоловы поняли, что на Кирибати не так уж много никиранроро, а вот таитянки вполне заслуженно считаются распутными. Поэтому они отправились на поиски развлечений в Полинезию.

Это событие сослужило ай-кирибати хорошую службу: им не пришлось страдать от эпидемии венерических заболеваний, охватившей в те времена Таити. Но, как вы, наверное, знаете, отказ от никотина может сделать неприветливым кого угодно. Возможно, именно поэтому в один прекрасный день никотиноголодающие ай-кирибати захватили в заложники экипаж судна «Колумбия» и попросили за них выкуп в размере ста фунтов табака. Вскоре за туземцами закрепилась репутация безжалостных мародеров – репутация, которой способствовал местный обычай считать все, что прибило к берегу, включая корабли, своей собственностью. После нападения на судно «Колумбия» в 1846 году были разграблены «Тритон» (1848), «Летучая лисица» (1850) и «Чарлз У. Морган» (1851). Вскоре китобои стали избегать островов Кирибати, в особенности Таравы, невзирая на голод и сексуальную чесотку. Однако большинство подобных нападений можно отнести на счет простого недопонимания. Украли ли ай-кирибати все эти вещи или просто взяли их на время? Где грань между этими двумя понятиями? Туземцы воспринимали собственность иначе, не так, как американское и английское общества. Поэтому, если твой корабль окружили каноэ, это вовсе не значит, что нужно палить по ним из пушки, как сделал капитан «Чарлза У. Моргана», попав в штиль у берегов Ноноути.

Тем не менее слава ай-кирибати как народца, устраивающего хитрые ловушки мореплавателям, была вполне оправдана. Только им были нужны не корабли, а запчасти и табак. С попавшего в плен корабля снимали все железо, вынимали гвозди, забирали оружие, дерево, инструменты, снимали паруса, а все, что считалось ненужным, оставляли гнить на рифе. То, что ай-кирибати наловчились нападать на корабли и теперь делали это с уверенностью, в общем-то сослужило им хорошую службу. В 1840-х годах на остров прибыли охотники на людей. Это были работорговцы, искавшие рабочую силу для плантаций на Фиджи, Гавайях, Новой Каледонии и Перу. Чтобы заполнить трюмы, они использовали как силовые методы, так и обман. На тех островах, где их встречали дружелюбно, они приглашали туземцев на борт, где давали им ром. Вся деревня валилась замертво на палубу, а корабль тем временем тихо отчаливал. Но иногда работорговцы разоряли целые деревни и охотились прежде всего на женщин. Один из охотников за головами писал: «На Фиджи за женщин дают по двадцать фунтов, потому торговцам они приносят гораздо большую выгоду, чем мужчины». А вот как описывают один из налетов на Арораэ: «Тридцать восемь молодых женщин связали за волосы и отвели на корабль». Большинство из них никогда больше не увидели свой родной дом.