Божий дом - [9]

— Прекрасный денек, — рискнул Артур вступить в разговор.

— Точно такой же, как все остальные, — отрубил бог.

— Да-да. Но ведь это, должно быть, тоже прекрасно.

— Наверное, так, если бы хоть кому-нибудь здесь было не все равно, что прекрасно, а что нет.

— О да, вы, безусловно, правы! — воскликнул Артур.

Огромный бог прищурился и спросил:

— Смертный?

— Не стану отрицать, да. А вы бог?

— Само собой.

— Перенесли травму? — поинтересовался Артур, поглядывая на пластиковые трубочки, бежавшие к небольшой, приглушенно пыхтящей машине.

— Почки отказали, — кратко пояснил бог.

— Не думал, что боги подвержены земным хворям, — заметил Артур.

— Мы и не подвержены. Но есть, знаете ли, еще и такая штука, как психосоматические болезни.

— Конечно, конечно, — поспешил согласиться Артур. Прочистил горло несколько раз, произнес:

— Наверное, вам не хочется выбраться отсюда, или я ошибаюсь?

— Нет, не хочется. Зачем?

— Ну, можно бы вернуться к былому величию, как сказал поэт…

— Какой поэт?

— Точно не помню.

— Я-то помню все доподлинно, — заявил бог. — И даже в самые лучшие дни это не было так уж замечательно. Люди понаписали кучу чепухи о счастье быть богом.

— Но ведь должны были быть и какие-то приятные моменты…

Бог, как и предыдущий, посуровел:

— Какого дьявола, что ты в этом понимаешь!

— Ничего, — ответил Артур, — меньше чем ничего. Я лишь строил догадки. Задавал себе вопрос…

— Какой?

— Не согласитесь ли вы вернуться к активной деятельности? У меня есть превосходное начальное предложение.

— Что за предложение?

— Вы могли бы совершить для меня чудо. Я был бы вам вечно благодарен.

— Ха! — хмыкнул бог.

— Прошу прощения, не понял…

— Я сказал: «Ха!..»

— Мне так и послышалось. Однако означает ли этот смешок то, что я заподозрил?

— А что ты заподозрил?

— Что мое предложение вас не заинтересовало.

— Ты понял правильно, — сообщил старый бог. — И если ты вообразил себе, что хоть кто-то здесь заинтересован в том, чтобы вернуться к суете и суматохе жизни активного бога, тогда ты даже глупее, чем выглядишь.

— Я не хотел вас обидеть.

— Не беспокойся, ты был бы мертв прежде, чем я раззадорился достаточно, чтобы спустить на тебя собак…

С таким-то обескураживающим напутствием Артур двинулся по дорожке дальше. По обе стороны от дорожки на зеленых лужайках он видел других богов, а также нескольких богинь, расположившихся в шезлонгах и на кушетках и уставившихся в пространство. Только все они выглядели такими старыми, суровыми и неподступными, что у него не хватило дерзости нарушать их покой.

Он шел дальше и дальше, пока не уперся в стену мягкой белизны, похожей на туман. Хотел ступить в туман, но тут его резко окликнули:

— Эй, вы! Осторожнее!

Артур обернулся. К нему приближался высокий и очень худой субъект в сером комбинезоне поверх зеленой шерстяной рубахи. Перед собой субъект толкал мусорный бак на колесиках.

— Извините, — отозвался Артур. — Мне что, туда нельзя?

— Можете идти, куда вам нравится, но если продолжите путь в том направлении, свалитесь за край.

— За край?

— Вот именно, за край. А до твердой земли далеко…

Туман на мгновение разошелся, и Артуру стало видно, что лужайка кончается так четко, словно ее обрезали, а за ее краем нет ничего, кроме лазурной пустоты бескрайнего неба. Он поневоле отпрянул назад.

— Там же даже перила не поставлены!

— Тем, кто здесь, не нужны перила.

— Вы бог?

— Разве я похож на бога? — удивился высокий. — Я смотритель угодий.

— То есть садовник?

— Можно сказать и так.

Артур вновь выглянул за край и заметил, что трава покоится на плотном облачном основании.

— Как может облако быть таким прочным?

— Это отнюдь не случайность. Дважды в неделю я опрыскиваю его Э-фиксатором.

— Чем, чем?

— Фиксатором эфемерности. Веществом, под воздействием которого преходящее обретает устойчивость, или состояние, близкое к устойчивости. А вы кто, новый бог-постоялец?

— Нет, — уныло ответил Артур. — Я смертный и вот-вот отправлюсь домой.

Опечаленный, он побрел обратно к зданию интерната. И был готов поймать сестру Хельгу на обещании переслать его по телефону домой. Все эти разговоры с богами оставили гнетущее впечатление — для того, кто относился к божествам, в общем-то, идеалистически, общение с ними стало настоящим ударом.

Он поднялся на веранду, прошел мимо бога с чертами римского императора, который не удостоил его вниманием, и очутился вновь в бальном зале. Он был готов признать себя побежденным, вернуться на Землю и предстать перед полицией, ФБР, перед судьей, надзирателями в тюрьме Рейфорд, встретиться с другими заключенными и с кучей валунов в каменоломне. И вдруг услышал нечто, похожее на голос:

— Шшш!..

Он оглянулся. Никого. Он уже собрался возобновить свой скорбный путь в сторону приемной, когда голос прозвучал опять, на сей раз ясно и отчетливо:

— Шшш!..

Он оглянулся сызнова. Опять никого.

— Кто-нибудь звал меня?

— Да, — откликнулся голос. — Я звал.

— Кто вы?

— Меня зовут Листячок. Листячок Божественный.

— Почему я вас не вижу? Вы что, невидимка?

— Не будь тупицей. Я перебросил тебе свой голос.

— Вот как! Откуда же?

— Повернись налево, открой дверь, проследуй до конца коридора и затем направо.