Божии дворяне - [32]

                    Как видно, византийская армия, пребывавшая при последних Императорах на положении падчерицы и финансировавшаяся ими “по остаточному принципу”, к описываемому времени только и была способна производить “сильный шум”, но не более того! И напрасными оказались великие труды Алексея I, Мануила I и Иоанна Комнинов. Ибо еще в те далекие времена была справедливой мысль, через 600 лет высказанная Наполеоном:

                    “Кто не желает содержать свою армию, будет вынужден содержать чужую”.

Несколько мыслей о правопреемстве византийского наследства

     На протяжении многих веков Балканы постоянно служили (даже задолго до изобретения пороха) “пороховым погребом” Европы. Именно на Балканском полуострове в последние столетия не раз сталкивались интересы православной России, мусульманской Турции и стран Западной Европы. Сущность этих постоянных столкновений, как думается, заключалась в борьбе за правопреемство Византийской Империи. Балканы, как и Малая Азия, входили до XIII-XIV вв. в состав „Империи ромеев“, как официально называлась Византия, то есть по сути – в состав Римской Империи. Именно „Империя ромеев“ являлась бесспорным владельцем Балкан, несмотря на бесчисленные вторжения варваров в ее пределы. В основе Византии лежала идея универсальной христианской Империи, включающей в себя все народы православного христианского вероисповедания. Святые Императоры Константин и Юстиниан, а вслед за ними – и другие василевсы ромеев видели свою главную задачу в том, чтобы весь мир стал христианским (что, по их убеждениям, означало – православным). Христианские народы органично включались в состав Империи под державу православного Императора=Царя, и именовались „царскими людьми“. Так, например, на Переднем Востоке православных христиан именовали по-сирийски “мелкитами”, от слова “мелек”= “Царь”. Отпадавшие от Православия в ересь тем самым отпадали и от Империи, становясь из подданных ее врагами - как, например, египетские монофизиты и сирийские иаковиты и несториане, „мелкитами“ („царскими людьми“) уже не считавшиеся. Восточная Римская (как и вообще Римская) Империя не была жестко связана ни с одним конкретным народом. По сути дела, она не имела державообразующей нации и национальной идеи (в современном понимании этого слова). В этом заключались как ее сила, так и ее слабость. В период подъема и поступательного развития Христианства этот универсальный характер Империи привлекал в нее много свежих сил из разных новообращенных народов. В период же державного упадка Византии отсутствие у нее державообразующего народа и национальной объединяющей идеи подрывало патриотизм и волю к сопротивлению, что, наряду с перечисленными выше чисто военно-политическими факторами, стало одной из главных причин падения Византии.

     Национальные христианские государства, сложившиеся в пределах Византийской Империи на Балканах (Болгария, Сербия, Албания) и в Закавказье (Грузия) возникли в период ее ослабления и просуществовали очень недолго – не более 1,5-2 столетий. Так, I  Болгарское царство просуществовало от царя Симеона (конец IX в.) до царя Самуила (начало XI в.). II Болгарское царство и Сербское королевство возникли уже после распада Византийской Империи в результате IV Крестового похода 1204 г. и просуществовали до 80-х гг. XIV в., после чего попали под иго турок-османов. И I Болгарское царство Симеона, и Сербское королевство династии Неманичей претендовали не на отдельные области, заселенные исключительно собственными народами, а на все византийское наследство. И болгарский царь Симеон, и сербский краль (король) Стефан Душан приняли титул “автократора (самодержца, то есть Императора) болгар (сербов) и ромеев (то есть римлян)”. Таким образом, первые славянские государства на Балканах были национальными монархиями по рождению, но в идеале претендовали на наследство универсальной ромейской, то есть христианской Империи. В знак этого все они – и Болгария, и Сербия, и даже Албания приняли в качестве державного символа двуглавого Орла Византийской Империи (в свою очередь являвшегося выражением претензии на власть над обеими половинами древней Римской Империи – как Западной, так и Восточной!). Этим замыслам не суждено было сбыться из-за несвоевременности их претензий и из-за недостатка материальных и духовных сил, но главным образом – потому, что двух альтернативных универсальных, то есть мировых, Империй одновременно быть просто не может.

      Тем не менее, сама идея, лежавшая в основе балканских монархий, была правильной. Только православная Империя, с ее задачей поддержания и ограждения Христианства от врагов, могла нести служение Удерживающего мировое зло (“Pимской власти” христианских Святоотеческих писаний) и не допускать пришествия в мир антихриста. Мелкие же княжества, подчиненные всецело узким, местным национальным интересам, миссии такого служения выполнить не могли.

       На византийское наследство претендовала и Османская Турция – Оттоманская Империя, или Блистательная Порта, которая также не являлась ни национальным турецким (ни даже тюркским) государством, а носила характер универсальной религиозной Империи (только не христианской, а исламской). Державообразующим народом в ней были турки-османы, но Османская Империя охватывала большую часть тогдашнего мусульманского мира, а османский султан-падишах, приняв древний титул халифа Багдадского, претендовал на роль не только светского, но и духовного главы всех мусульман. Именно в этом  и заключалась одна из причин многовековой живучести султанской Турции. Заняв место Восточной Римской Империи в строго территориальном смысле, Османская империя стала ее двойником-антиподом, втянув в свою орбиту всех бывших подданных Империи Христианской. Значительная часть покоренных османами народов (в особенности же – их аристократии) приняла ислам (отсюда появились на Балканах албанцы-мусульмане, сербские босняки, болгарские потурченцы, занявшие целые области) и стала служить „безбожным агарянам“; прочие же, сохранив христианскую веру,  были, тем не менее, включены в активное военно-государственное строительство чуждой им по духу империи.