Божьи люди. Мои духовные встречи. - [2]

Митрополит Вениамин (Федченков, 1880–1961), как православный христианин и архипастырь, как верный сын Православной Церкви, воспитанный в духе глубокой церковности, как монах, — отличался горячей любовью к Божией Матери, Заступнице рода христианского, и к святым угодникам Божиим. Особенно чтил он преподобного Серафима Саровского, святителя Иоасафа Белгородского, мученика диакона Вениамина, своего покровителя в монашестве, святителя Питирима Тамбовского… Эта любовь проявлялась и в молитвенных призываниях, и в литургическом служении, и в литературном творчестве. Известно, что в трудные моменты своей жизни владыка Вениамин совершал сорокоусты: служил сорок литургий, внимая своей душе, своей совести, которая, по выражению святых отцов, есть голос Божий в человеке; искал ответ на недоуменные вопросы в ежедневных апостольских и евангельских чтениях, в житиях празднуемых святых. Свои мысли и переживания он записывал, поэтому у нас есть счастливая возможность хотя бы отчасти прикоснуться к внутреннему миру этого замечательного, духовно богатого человека.

“Святой Сорокоуст (Мысли по поводу указов митрополита Сергия)” — заглавие, напечатанное на пожелтевших от времени листах машинописи. Идет осень 1927 года. Епископ Вениамин переживает один из самых трудных перидов своей жизни. Ему, как и другим русским архиереям, оказавшимся за рубежом, предложено присоединиться к известной “декларации” митрополита Сергия (Страгородского). Трудное время. Тяжелые думы. Какое решение принять? Как не погрешить против Истины? Где найти ответ, как отыскать нужное решение? Ответ должен прийти из горнего мира, от Господа, Матери Божией, от святых “друзей Божиих”.

“Завтра 4/17 IX — память св. Иоасафа Белгородского… Годовщина (завтра в ночь) моего необычайного сна–видения, когда я видел патриарха Тихона и прикладывался к мощам св. Иоасафа. И это видение было в день его праздника — как нередко бывает у святых: являть особую милость в свои дни… Святителю отче Иоасафе, святителю Тихоне и патриарше Тихоне — молитесь о вашем преемнике митрополите Сергии, а также о всех его сотрудниках, да управят они Церковный Корабль по истинному спасительному пути во спасение душ народа Вашего и нашего! Благословите и наставьте и меня идти по неуклонному и правому пути!”

“4/17 сентября. День для меня исключительный: память святителя Иоасафа Белгородского. Со времени прошлогоднего сна–видения мне стало постоянно приходить на память, что св. Иоасаф есть руководитель мой в решениях вопросов о юрисдикции, служении народу, отъезде в Россию и т. п.

И от него в Париже еще досталась часть поручи (символ действия управления), а в Кадетском корпусе дал один юноша часть (1/2) скуфьи, освященной на главе его (символ рассудительности! О, если бы хотя половина!)”.

“Ныне еще и день св. пророка Божия Моисея. Опять совпадение. (Господи, не попусти возгордиться.) Я уже писал, что мне пришли мысли о пр. Моисее, который не захотел пользоваться дворцом фараоновой дочери, а захотел лучше страдать со своим народом… И мне — послужи народу…”

“20/IХ — 3/Х. Девятнадцатая литургия… После мы отслужили молебен св. благоверному Александру Невскому, Михаилу Черниговскому и боярину его Феодору, замученным в Орде, св. Феодору, Давиду и Константину, Смоленским чудотворцам (их память была вчера, а Михаила и Феодора ныне) и “всем святителям и князьям и всем святым Российским”. Молились за Русскую Церковь. Есть очень хорошие молитвы. Благо было на душе. Со слезами молились.

Кстати, вот уже 3 недели, как мы читаем в трапезной за ужином житие св. Александра Невского… Какой он был премудрый. И как часто шел одиноко, при общем непонимании, а иногда и противлении…”

Упоминает владыка и пример святителя Алексия, митрополита Московского, — мудрого святителя и великого государственного мужа, одного из строителен российской державы…

Любовь к Божией Матери и святым угодникам вдохновляет владыку Вениамина на литургическое творчество. Его перу принадлежат службы в честь Иверской иконы Божией Матери, в честь мученика Вениамина и святителя Иоасафа Белгородского.

Среди богатейшего наследия, которое оставил митрополит Вениамин (Федченков), составляющего, по его подсчетам, 18 тысяч машинописных страниц, особое место занимают жития святых и воспоминания о личных встречах с подвижниками. Сохранилось житие преподобной Марии Египетской, составленное владыкой и предназначенное, вероятнее всего, для чтения в храме за богослужением. В течение нескольких лет он перерабатывал и дополнял классический житийный свод — “Четьи–Минеи” святителя Димитрия Ростовского.

Владыкой была составлена книга “Всемирный Светильник Преподобный Серафим Саровский”, вышедшая в свет в 1933 году, к столетию со дня кончины подвижника, одна из лучших книг, написанных об этом праведнике, особо почитаемом нашим православным народом. Этот труд владыки Вениамина проникнут любовью к преподобному Серафиму, чувством живой веры. Он удивительно легко читается, и впечатление, полученное от прочтения этой замечательной книги, сохраняется надолго. Знаменательно, что во “Всемирный Светильник” автор включил целые главы из своей рукописи “Из того мира”, связанные с именем Саровского подвижника: “Малинка”, “Мой день”, “Угодник выкупал”, “Святой Франциск Ассизский и Преподобный Серафим Саровский”, “Завещание духовнику”, “Не могу не верить”, “Явление Божией Матери”, а также повествование о своем товарище по академии Коленьке Соболеве, будущем архиепископе Серафиме (†1950), молитвенно призывавшем угодника Божия при избрании жизненного поприща. Эти истории, часть из которых можно отнести к разряду описания посмертных чудес святого, собраны и сохранены владыкой Вениамином, многие из них именно благодаря ему известны сегодня православному читателю и любимы им. Владыка показывает не только несомненные для него (да и для каждого верующего христанина) чудеса в собственном смысле этого слова, но приводит трогательную историю нравственного чуда, совершающегося в душе человека, соприкоснувшегося с личностью преподобного Серафима через рассказы близких, через церковную богослужебную и агиографическую традицию. Речь идет о небольшой главе “Не могу не верить”, в которой девушка, почти отошедшая от Церкви, не может тем не менее “жить как все”, ибо знает о том, что жил на земле преподобный Серафим, — и не может оскорбить его греховным поведением. Разве это не чудо?