Божественная сила - [49]

Рэнди, его секретарша, сказала:

— Профессор Мак-Корд ждет вас в кабинете, мистер Уандер.

— Кто такой профессор Мак-Корд, черт его дери?

— Его прислал майор Дэвис, сэр.

— А, тогда он, наверное, эксперт либо по проклятиям, либо по зуду. Когда Эд и Базз скрылись в кабинете, Рэнди Эверетт некоторое время потеряно смотрела им вслед. У нее был примерно такой вид, как будто она потратила свою последнюю монетку на телефон и ошиблась номером.

Профессор Мак-Корд при их появлении поднялся на ноги. Они обменялись традиционными приветствиями, после чего все уселись.

— Меня забрали два офицера службы безопасности, — сказал профессор Мак-Корд, — и в срочном порядке доставили сюда, в ваш кабинет. Прошу принять во внимание, что, хоть я и готов служить моей стране в любое время, я не имею ни малейшего представления…

— Вы профессор чего? — спросил Эд.

— Этнологии. Специализируюсь по племени банту.

Вынув свежую сигару из кармана куртки, Базз заметил:

— А майор лучше соображает, чем мне показалось. Профессор, что такое проклятие?

Профессор перевел взгляд на газетчика.

— Вы подразумеваете проклятие, накладываемое колдуном?

Оба кивнули, и профессор продолжал:

— Это выражение желания, чтобы кого-либо постигло зло. Колдун призывает на голову жертвы нечто злое, несущее вред.

— Ну, может быть, я неточно выразился, — сказал Эд Уандер. — Я скорее хотел бы узнать, что из себя представляет заклятие, заклинание.

Профессор явно не мог понять, чего от него хотят. Он сказал:

— Заклинание обычно представляет собой комбинацию слов или вымышленных слов, которые якобы имеют магическое действие. Англоязычный термин «spell», если не ошибаюсь, произошел от древнеанглийского корня. Заклятие — это практически то же самое с точки зрения колдовства. Англоязычный термин «hex» — это американская идиома, ведущая происхождение из немецкого языка.

Высказавшись, профессор недоуменно нахмурил брови.

Эд Уандер и Базз Де Кемп тоже.

— Знаю, знаю, — сказал Эд. — Но мне не нужны одни только определения. Вот, скажем, ваши колдуны-знахари банту. Они накладывают заклятие на кого-то, обычно потому, что кто-то другой им за это заплатил. Верно? Ага. Так вот что именно они делают?

Профессор Мак-Корд непонимающе посмотрел на него.

— Как они это осуществляют? — спросил Базз. — Каким образом?

— Ну, — сказал профессор, — вообще-то у каждого колдуна своя собственная процедура. Обычно это сложный ритуал суеверий, включающий смешение необычных ингредиентов и песнопения с магическими словами.

Эд наклонился вперед.

— Это мы знаем. Но мы хотели знать, что из себя в действительности представляет проклятие. Понимаете? В действительности.

Профессор моргнул.

— Мы пытаемся выяснить, что такое проклятие, заклятие, заклинание на самом деле.

— Ну я же вам только что сказал.

Они долго смотрели друг на друга, отчего пользы было мало. Наконец Эд произнес:

— Вы верите в дьявола? То есть в Люцифера?

— Нет. Какое это имеет отношение к…

— А в черную магию?

— Я не верю ни в какую разновидность магии.

Наконец-то Эд поймал его. Он поднял вверх указательный палец.

— Тогда каким образом, по-вашему, колдун-знахарь может наложить проклятие на кого бы то ни было? Только не говорите, что они и не могут этого сделать. Существует слишком много свидетельств.

— Угм, — кивнул профессор Мак-Корд. — Теперь я наконец понимаю, к чему вы клоните. Знаете ли вы, кто такой либан? Я получил свою докторскую степень, изучая их.

— Я думал, что в своем дурацком «Часе необычного» слышал обо всем в таком духе, но, как видно, нет.

Этнолог был польщен.

— Либаны — это столь существенная часть африканского колдовства, что мне очень странно, что они так мало известны. Либан — это не совсем колдун, хотя он рождается в касте и не может вступить в нее другим образом. Они немногочисленны, их всего несколько семей. Либан — это серый кардинал всего племени, и они не смеют делать ничего без его совета. Например, если воины отправляются в набег, он извещает их, будет набег успешным или нет, дает им небольшие мешочки со священной пылью или пеплом, или чем-нибудь в этом роде, чтобы привязать к кинжалам. Что я хочу сообщить, так это то, что либан — не жулик. Его положение наследственное, восходит к тысяче лет назад и более. Поверьте, если либан наложит проклятие на соплеменника, оно сработает.

— Как? — просто спросил Базз.

Профессор посмотрел на него.

— Все заинтересованные лица знают, что оно сработает. Жертва, либан и все остальные члены племени.

Это был ответ такого же плана, как Эд получил от Вэрли Ди. Он ни на что не отвечал. Суть вопроса заключалась в том, что едва ли кто-либо из всех затронутых миллиардов людей вообще знал о существовании Иезекиля Джошуа Таббера, не говоря уже о том, что он накладывает заклятие направо и налево.

Базз сказал Эду:

— Какое отношение эти либаны имеют к Табберу?

— К Табберу? — переспросил профессор Мак-Корд. — К какому Табберу?

— К Иезекилю Джошуа Табберу, — утомленно ответил Эд. — Вы его не знаете.

— Вы имеете в виду Джошуа Таббера? — сказал Мак-Корд. — Академика Иезекиля Джошуа Таббера?

— Академика? — потрясенно переспросил Базз.

— Джош получал свою академическую степень по политэкономии в то же время, когда я учился в докторантуре, — сказал Мак-Корд. — Выдающийся ученый.