Боже, спаси президента - [63]

Как только за окном посветлело, я выскользнул из постели и отправился звонить Леанн. М. я оставил записку, что отправляюсь попить кофе, а то не дай бог подумает, что я согласился с ее словами и решил положить конец нашим отношениям.

На набережной я наткнулся на рыбный рынок, который уже работал (вернее, работал он только в такую рань). Рынок состоял из единственного ряда прилавков с табличками, на которых указывался регистрационный номер лодки, и пары прилавков с зеленью и фруктами. Сами лодки покачивались поблизости. Рыбаки, сидевшие в них, походили на угрюмых крестьян, находивших единственное примирение с жизнью в изрядных порциях алкоголя.

На женщинах, торговавших рыбой, были бесформенные свитера и пластиковые передники. У многих волосы выкрашены в желтый цвет или в цвет спелого баклажана, как у продавщиц из парижских булочных. Все говорили с сильным местным акцентом.

Рыба была живой. По прилавку бились морские окуни, а барабульки смотрели на покупателей со скорбным презрением. На одном из прилавков лежала гора разноцветной мелочи — такие рыбешки обычно сопровождали мои заплывы. Я хотел купить их и выпустить на волю, но вовремя сообразил, что в грязной портовой воде они тут же всплывут на поверхность кверху брюшками, на радость чайкам.

Я отвернулся и набрал номер Леанн. Она моментально ответила и велела посмотреть на гостиницу. Ее голос звучал так, будто она находилась в аэродинамической трубе. Я обернулся и, к своему ужасу, обнаружил, что она стоит на крыше, опасно балансируя на краю, как в Коллиуре.

— Будь осторожна, — прокричал я и тут же сбавил голос: — М. спит в номере. Она может услышать тебя и проснуться. Она уже что-то подозревает из-за того, что вы обыскали комнату. Вы ведь обыскивали комнату?

— Да, — проговорила Леанн. — Подожди, пожалуйста, я тебе сейчас перезвоню.

— Но мне нужно с тобой поговорить. М. считает, что нам нужно рас…

— Месье, месье… — Меня за руку дергала пожилая женщина. На ней были бесформенный зеленый кардиган и ярко-красный головной платок. Она пыталась всучить мне в руки сумку с лимонами. — Des citrons, Monsieur? — умоляла она, хватая меня за локоть и пытаясь утащить к прилавку с цитрусовыми.

— Non, merci, — сказал я, но она меня не отпускала.

— Прекрати звонить Леанн, — вдруг услышал я, и тут же: — Des oranges, alors?[107]

Я присмотрелся, и у меня челюсть отвисла. Это был гомик-близнец из Коллиура. Переодетый полицейский.

— Мы считаем, что твоя подружка спрятала деньги на крыше. Un kilo de citrons? — добавил он на всякий случай для старичка, который покупал обезглавленного морского черта у соседнего прилавка.

— И Леанн собирается их забрать? Да, килограмм, пожалуйста.

— Нет, она собирается установить в них жучок. Если она их найдет, конечно. — Он начал выбирать лимоны и укладывать их в пластиковый пакет.

— Но мне необходимо поговорить с Леанн, — сказал я. — М. считает, что нам нужно расстаться.

— Нет-нет, ты должен остаться с ней и следить за деньгами. Что-нибудь еще желаете, месье?

— Но если в упаковке с деньгами жучок, то мне нет необходимости оставаться с ней. Нет, спасибо, месье, то есть мадам. Сколько я вам должен за лимоны?

— Нам все еще нужно, чтобы ты оставался с ней. Что, если Леанн не удастся установить жучок или твоя подружка его обнаружит? Ты должен быть там. Миллион евро, пожалуйста.

— Сколько?

Он рассмеялся.

— Ты не можешь себе это позволить, — сказал он. — А твоя подружка уж точно может.

Неожиданно на рынке появилась М.

— Я увидела, как на тебя напала старушка, и решила прийти тебе на помощь. Пойдем выпьем кофе? — За шутливым тоном слышалась решимость. Похоже, этот наш завтрак станет последним.

— Конечно.

Я повел ее в сторону от прилавка с цитрусовыми, по направлению к кафе на другой стороне порта. Если мои подозрения верны, то сейчас она скажет прощальные слова и отбудет в неизвестном направлении. Но у меня была идея. Единственная сложность заключалась в том, что я не успел выяснить, одобрит ли Леанн мой план.

Мы заказали два crèmes[108] и круассаны у мрачного официанта. Я закрыл глаза и повернул лицо к солнцу, готовясь произнести свою речь.

— Пол, — начала М. серьезным голосом.

Merde, подумал я, вот оно.

— Эй, угадай, с кем я только что разговаривал! — Действуя, как настоящий француз, я не дал ей времени ответить: — С Жан-Мари. Догадайся, что он мне сказал? — И снова натиск: — Это потрясающе! Во-первых, свадьба состоится именно тогда, когда это нужно Валери и Элоди, а во-вторых, на ней будет особый гость. Сюрприз! Ты никогда не догадаешься кто. — Она и не могла догадаться, потому что я без остановки выпалил: — Президент!

— Президент? — М. выглядела ошеломленной.

— Да. Жан-Мари переговорил с ним. А поскольку президент друг семьи, он в свою очередь переговорил с Бабулей. — Притормози, сказал я себе, но остановиться уже не мог: — Сначала она заявила, что дату придется изменить, но президент сказал, что будет в Камарге в следующие выходные. С секретным визитом, — добавил я на случай, если М. и ее приятелям было известно расписание главы государства. — И когда он заявил ей, что лично явится на свадьбу, бабке ничего не оставалось, как сдаться, хотя это и означает, что Валери женится за день до своего дня рождения.