Бойся собственной тени! - [9]

Вдали раздались голоса – грубые, громкие, принадлежавшие нетрезвым людям. Очень нехорошие голоса… Они стремительно приближались. Я прижалась к стене покореженного ангара, стремясь слиться с отбрасываемой им густой черной тенью. Эх, если бы вместо этой жалкой левретки со мной был Батый, я бы не пряталась по углам. Но если не можешь бежать или сопротивляться, остается только прикинуться камешком и ждать, когда все кончится. Только бы не тявкнула Лола…

Маловразумительный разговор, состоявший процентов на девяносто пять из отборной брани, запах перегара и дешевого табака, шум нетвердых шагов – двое мужиков шли как раз туда, где прятались мы с Лолой. Я потихоньку, стараясь не дышать, отступала к дальнему концу ангара. Собачонка оказалась смышленой, почувствовав реальную угрозу, она больше не упиралась и тихонько семенила рядом. Мы забились в самый дальний уголок, образованный стеной ангара и покосившимся бетонным забором. Сердце билось так громко, что я боялась – бомжи услышат его стук.

Черная тень сорвалась с крыши ангара, спикировала вниз, едва не коснувшись моей головы. Я сдержала крик только потому, что он прочно застрял у меня в горле. Огромная ворона бесцеремонно прошлась перед носом левретки, оглушительно каркнула. Мерзкая птица явно сообщала бомжам о нашем с Лолой присутствии. Я замахала на ворону руками, но это ее не испугало – она бочком отошла на пару шагов, вновь каркнула. Взгляд у птицы был злой и торжествующий.

Бомжи остановились. Из своего укрытия я отчетливо видела две неряшливо одетые сгорбленные фигуры. Они стояли, курили, перебрасывались короткими фразами, не обращая внимания на взбесившуюся, оглашавшую свалку воплями ворону, а я просто умирала от страха. Не знаю, сколько прошло времени, но вот швырнув в ворону дымящимися окурками, бродяги пошли прочь. Вскоре они скрылись в глубине свалки, сгинув, как дурной сон.

Стемнело. Далекие многоэтажки на противоположном конце свалки засияли веселыми огоньками окон. Там шла нормальная жизнь, а нам с Лолой предстояло непонятно сколько времени плутать между ржавых развалин, пробираясь к железной дороге. Конечно же, парочка бомжей, была не единственными посетителями свалки, а значит, мне следовало держать ухо востро. Вот стала бы я такой крутой, сильной и бесстрашной, как Зена – королева воинов, ничего бы не испугалась. Мощными ударами рук и ног расшвыряла бы дюжину, другую бандитов, спасла бы кого–нибудь мимоходом и спокойненько вернулась домой. Хорошо быть ловкой сильной и уверенной в себе. Хорошо быть Зеной…

— Ох!

Восклицание сорвалось с губ в тот самый момент, когда я летела к земле, споткнувшись о торчавшую оттуда железку. Жалобно пискнула Лола. «А еще говорят – мечтать не вредно, — подумала я, растирая ушибленную коленку. – Тоже мне, Зена выискалась».

Железная дорога была близко. Неподалеку от того места, где я приземлилась, горел фонарь, и потому падение показалось особенно досадным и нелепым. Мне следовало смотреть под ноги, а не витать в облаках. Я хотела подняться, свет фонаря упал на мое лицо и тут же, совершенно неожиданно, передо мной возникла черная фигура. Это был великан трехметрового роста с неестественно вытянутым туловищем и руками. Он стоял рядом – безмолвный, безликий и от того особенно страшный.

— Кто вы? – губы пересохли, шершавый язык едва ворочался во рту. – Почему вы меня преследуете?

Я не сомневалась, что вижу перед собой таинственного преследователя, следившего за каждым моим шагом. Того самого «невидимку», о котором говорила маленькая хозяйка Лолы. Черный человек шевельнулся, пропорции его тела исказились еще сильнее, и эта неправильность вызвала новый прилив ужаса. Волосы на макушке зашевелились и стали вертикально…

— Кто вы?

Отчаянно зарычала несчастная левретка. Я лишь на миг перевела взгляд на собаку, а когда посмотрела на великана, то рассмеялась вслух глупым и истеричным смехом. Зловещий монстр оказался моей собственной тенью! Это как же надо было перетрусить, чтобы принять тень за чудовище! Эх, Яна, Яна – королева трусишек…

Железная дорога находилась совсем близко. Я поволокла вновь начавшую упираться Лолу, и вскоре мы вышли на железнодорожные пути. Потом мы стояли на автобусной остановке, и я расспрашивала у немногочисленных попутчиков, как лучше проехать к центру города. Мое не в меру разыгравшееся воображение рисовало ледяной взгляд Светкиной матери, ее тонкие, в недоумении поднятые брови. Пожалуй, это испытание было похлеще, чем встреча с собственной тенью…

***

Я сидела на кухне одна одинешенька и пила остывший чай. Светка убежала смотреть телевизор, а мне о многом надо было подумать. Недавние события напоминали ребус, который никак не удавалось разгадать. Хорошо еще, что Лола вернулась к своим безутешным хозяевам.

Я вспомнила эту трогательную, произошедшую пару часов назад, встречу. Дана плакала, а ее мама обняла меня и назвала меня «самым хорошим человеком на свете». Приятно, конечно, но благодушное настроение продержалось недолго. Довольная и счастливая я вышла из подъезда, в котором жила Дана, и тут же столкнулась нос к носу со здоровенным стаффордом. Пес вздрогнул, поджал хвост, моментально уподобившись изрядно струхнувшей левретке. Глаза у владельца стаффорда тотчас стали квадратными. Дальше было не лучше – по дороге к дому, я распугала свом присутствием пару овчарок, одного ротвейлера и целый рой собачьей мелочи, толпившейся вместе со своими хозяевами на школьном стадионе. Пудели, кокеры и прочие болонки с визгом рассыпались во все стороны, стоило мне только двинуться в их направлении. Такая вот необычная реакция…