Бойся самого худшего - [70]

Приблизившись, она сняла огромные солнечные очки и вгляделась.

— Вы мама Патти? — спросил я.

— Да, а в чем?.. — Кэрол Суэйн замолкла. Я никогда с ней не встречался, но мне показалось, что она меня узнала. Правда, ее, возможно, удивил мой синяк под глазом и заклеенный пластырем нос.

— Я Тим Блейк. — Я сошел со ступенек и протянул руку взять у нее сумки.

Когда-то она, наверное, была красотка. Фигура, ноги (на ней были шорты) по-прежнему впечатляли, но лицо красноречиво выдавало: женщине за сорок, и она любительница выпить. Блондинка, высокие скулы, темные глаза. В ее чертах смутно угадывалась Патти.

Она отдала мне сумки. В одной звякнули бутылки.

— Я подумала вначале, что вы из полиции, пока хорошенько вас не разглядела, — проговорила Кэрол, отпирая дверь.

— Видимо, я не похож на полицейского?

— Не в этом дело. — Она взяла у меня сумки и быстро прошла вперед на кухню, подняв по пути с пола прихожей несколько пустых бутылок. Мне было предложено пройти в гостиную. — В последние пару дней у меня не было времени убраться в доме, — произнесла Кэрол извиняющимся тоном, садясь напротив меня в кресло. Мне показалось, что она не занималась здесь уборкой по меньшей мере года два. — Так что у вас?

— Вам Патти звонила? — спросил я.

Она пожала плечами:

— Нет. Но почему вас это заинтересовало?

— Моя дочь Сидни уже несколько недель как пропала. — Я чувствовал, что мой голос подрагивает, но, наверное, не так сильно, чтобы она заметила. — Патти — близкая ее приятельница. И теперь вот уже два дня как от нее нет известий.

— Да, из полиции мне звонили, спрашивали, но я не знаю, где она, — сказала Кэрол Суэйн безразличным тоном. — А насчет вашей дочери… хм… я даже не знала, что они знакомы.

— Неужели? — удивился я. — Они дружат уже больше года. Разве Патти вам не говорила?

— Патти никогда мне ничего не рассказывает, — вздохнула в ответ Кэрол. — Ни чем занимается, ни с кем встречается, и я совершенно уверена, что никто из ее приятелей понятия обо мне не имеет. — Она усмехнулась. — А если что и знают, то не очень для меня приятное.

— Похоже, вы со своей дочкой не сильно близки, — сказал я.

— Да уж точно не как «Девочки Гилмор».[11] — Она рассмеялась. — Хотите выпить? Пива или еще чего-нибудь?

Я отказался. Конечно, рюмочка-другая мне бы сейчас не помешала: помогла бы снять напряжение, успокоиться, — но ясность в голове была важнее.

— Патти не говорила вам, что одна из ее подруг пропала?

— Да, что-то говорила, я припоминаю, — ответила Кэрол. — Но имя не называла. — Она посмотрела на меня: — Вы не возражаете, если я чуточку себе налью?

— Ради Бога, не стесняйтесь, — поощрил ее я.

Кэрол Суэйн пошла на кухню и вернулась с бутылкой пива «Сэм Адамс».

— Значит, Патти водила компанию с вашей дочерью? И, вы говорите, больше года?

— Да, — подтвердил я.

Она тряхнула головой:

— Надо же.

— Вас это удивляет?

Кэрол вскинула на меня глаза.

— Конечно. — Она налила себе в бокал пива. — Но моя девочка… молоток, верно?

— Да, — согласился я. — Молоток. Независимая личность.

— Станешь тут независимой с таким отцом, — мрачно проговорила Кэрол. — Прохвостом.

— Он не очень интересуется дочкой?

— Так, появлялся время от времени, часто неожиданно, без предупреждения, но, слава Богу, ненадолго. И то когда Патти была поменьше. — Она глотнула пива. — Хм… это забавно, что она снюхалась с вашей дочерью. И где же они познакомились?

— На летних курсах, — ответил я. — На занятиях по математике.

— На летних курсах? — Кэрол удивленно вскинула брови. — На математике?

— Да.

— Странно. По математике у Патти всегда были хорошие отметки.

— Сид тоже не сильно отставала в математике, — заметил я, — но запустила домашние задания. И не была аттестована.

— Просто не верится. — Она глотнула еще пива. — Вы говорите, они подошли друг к другу?

— Да.

Кэрол задумалась.

— Наверное, так оно и должно быть.

Я не понял, что она имела в виду.

— Мне нравится Патти. Она хорошая девочка.

— Ну, чтобы узнать ее как следует, нужно больше чем год. — Кэрол Суэйн нахмурилась. — Одному Богу известно, сколько я вложила в этого ребенка. И что теперь? Одни неприятности. — Она вздохнула. — Сегодня ко мне на работу приезжала женщина-коп. Кажется, ее фамилия Дженнингз. Сказала, что говорила с вами и что вы последний, кто видел Патти.

— Похоже, что так, — согласился я.

— Патти говорила вам, что собирается свалить? — Кэрол снова приложилась к пиву.

— Нет. Если бы я знал, то сразу бы сообщил в полицию. И вам тоже.

— Она вроде раньше никуда не сбегала. Ну на день, может, на два. Очень странно, что дочка не вышла на работу. Ей почти все было по барабану, но к работе она относилась серьезно. Опаздывала, но всегда приходила и работала как следует, даже если перед этим ночь гуляла по-черному. Вот там, где я работаю, если вы опоздаете, это вычтут из жалованья. И никакие уважительные причины не учитывают. Заболела, не заболела — им все по фигу.

— Когда Патти не пришла ночевать, а потом утром не позвонила, вы что, не встревожились?

— Нет.

— Не могу поверить.

— А вы тревожились, когда вам дочь не звонила?

— А как же. Очень.

— Вот видите, какие мы с вами разные. Но кое-что общее у нас есть, о чем вы даже не догадываетесь.