Бойся самого худшего - [15]

— Машину обнаружили на стоянке супермаркета «Уол-март». Она стояла там несколько дней. Наконец из магазина позвонили копам.

— Она была пустая? Машина?

— Да, пустая, — ответила Дженнингз, поглядывая на маленький экран спутникового навигатора, прикрепленный к верху приборной доски. Увидев мой вопросительный взгляд, она пояснила: — Я всегда его включаю, даже когда еду по знакомым местам. Мне просто нравится смотреть, как он работает.

— Сколько дней простояла там машина?

— Не знаю. На стоянке всегда много машин, поэтому некоторое время на нее никто не обращал внимания.

До Дерби было примерно двадцать минут езды.

— А где она сейчас? — Я представил ярко освещенную криминалистическую лабораторию размером с самолетный ангар и суетящихся вокруг машины Сид техников в специальных защитных комбинезонах.

— На местной стоянке, куда ставят автомобили, отбуксованные из-за неправильной парковки или по другим причинам. Они доставили ее туда и только потом посмотрели номер, а я разослала данные машины вашей дочери во все отделения. После чего позвонили мне. Автомобиль я пока не видела, и надеюсь, что вы сможете заметить, если будет что-то необычное.

— Конечно.

Все это время я утешал себя мыслью, что бегство Сид не означает, что с ней случилось что-то плохое. Первые дни вообще казалось, что причиной ее исчезновения явилась небольшая ссора тогда за завтраком, когда я начал спрашивать про чек на темные очки «Версаче». Возможно, это так сильно ее разозлило, что она решила меня наказать.

Но шли дни, и мне казалось все менее вероятным, что это из-за той размолвки. Тогда я начал гадать, что такое могли сделать я или Сьюзен.

Может быть, она наказывает нас обоих? За то, что разошлись? За то, что сломали нашу маленькую, казавшуюся такой прочной семью? За то, что заставили ее уже пять лет метаться между двумя домами?

Теперь возник более конкретный вопрос. Хорошо, мне неизвестно, почему она ушла. Но как она ушла, если оставила машину?

Я не мог придумать никакого ответа, вселяющего оптимизм.

Дженнингз свернула налево, проехала еще пару миль, миновала «Уол-март», на стоянке которого был найден серебристый «сивик» моей дочери, затем выехала на вымощенную гравием автостоянку, где у низкого строения из шлакоблоков стояли два грузовика-буксира, а дальше за забором было видно множество машин.

Детектив достала из сумочки жетон и показала в окно. Металлические ворота со звоном отворились, и она прошла в них, кивком предложив мне следовать за ней.

«Сивик» стоял между «юконом-джи-эм-си» и «тойотой-селикой» восьмидесятого года. Он выглядел таким же, каким я его видел в последний раз, и все же каким-то другим. Автомобиль теперь казался мне зловещим разумным существом, знающим правду и не желающим ее сказать.

— Не прикасайтесь к машине, — предупредила Дженнингз. — И вообще ни к чему. Лучше засуньте руки в карманы.

Я повиновался. А Дженнингз поставила сумку на капот «сивика» и достала хирургические перчатки. Надела, подтянула на запястьях.

Я медленно обошел автомобиль, вглядываясь в окна. Сидни им гордилась и содержала в чистоте. В отличие от машины Дженнингз там на полу не валялись коробки от биг-маков и бумажные стаканчики.

— У вас есть ключи? — спросил я.

— Нет, но автомобиль был не заперт.

Она обошла его согнувшись, осматривая все натренированным профессиональным взглядом. Подольше задержалась, изучая ручку на дверце водителя.

— Что там? — поинтересовался я, стоя с другой стороны.

Она подняла указательный палец, предлагая подождать.

Я встал у багажника, следя, как детектив очень осторожно, одним пальцем, открыла дверцу и потянулась к рычагу багажника. Крышка передо мной щелкнула и приподнялась на пару сантиметров.

— Не открывайте, — предупредила Дженнингз. — Не прикасайтесь ни к чему.

Мне не нужно было это говорить.

Она обошла машину, сунула указательный палец в перчатке под дальний правый край крышки багажника — маловероятно, чтобы этого места кто-то касался, — и медленно приподняла. Там оказался только комплект первой помощи в дороге, который я положил туда, получая автомобиль. Он лежал нетронутый.

— Что-нибудь пропало? — спросила Дженнингз.

— Нет.

Она оставила багажник открытым и вернулась к передней дверце. Наклонилась над сиденьем водителя, застыла, а затем неожиданно отпрянула. Как будто что-то ее оттолкнуло.

— Что там? — спросил я, ощущая, как колотится сердце.

— Извините, — сказала Дженнингз. — Я почувствовала, что сейчас чихну, и не хотела загрязнять машину своей ДНК. Я собираюсь вызвать бригаду криминалистов, чтобы они осмотрели автомобиль.

— Зачем? Это так положено?

Дженнингз внимательно посмотрела на меня:

— Идите сюда. — Она аккуратно прикрыла дверцу на три четверти и показала на ручку: — Видите эти пятна?

Да, я видел темные пятна. Красновато-коричневые.

Затем Дженнингз снова широко распахнула дверцу и показала на рулевое колесо:

— Видите? Только не прикасайтесь.

На руле были такие же пятна, что и на ручке.

— Это кровь? — с трудом выдавил я.

— Похоже, что да.

Глава шестая

— Нам нужен образец ДНК вашей дочери, — сказала Дженнингз на обратном пути. — Хорошо подойдут волосы с ее расчески. Потом его сравнят с образцами, взятыми с дверцы автомобиля и руля.