Бойня титанов - [7]

Больше она ничем не могла ответить. Ее терзал страх. Нельзя было соревноваться с рыцарями. За молниеносно принятое решение она поплатится жизнью.

Смятение придворных не уменьшалось. Подошедшие рыцари выстроились вокруг арки, испуская струи пара из перегретых двигателей. Воины срывали с шеи кабели подключения к трону машины, вставали в рубках и с высоты окидывали Могану презрительными взглядами.

— Моя дочь проявляет величайшую отвагу и смекалку, — сказал король. — Она всех нас заставляет стыдиться!

Он снисходительно хохотнул, но те, кто его хорошо знал, прекрасно видели фальшь в его веселье.

Больше никто не засмеялся. Повисла гнетущая тишина, стих даже ветер. Один из членов делегации Механикума издал странное механическое треньканье и зажужжал механизмами. Затем последовал неприятный щебет, похожий, но отталкивающе отличавшийся от пения птиц, означавший разговор между этими существами.

Представитель первым перешел на человеческую речь.

— Я заявляю, что она завладела призом и выиграла гонку, — произнес он. — Объявляю победу дома Ви.

По лицам аристократов было видно, что они ожидали возмущения со стороны машинных жрецов, но те не проявили ни малейших признаков недовольства.

Могана была принцессой. Она прекрасно разбиралась в государственных делах и готовилась к третьей эпохе своей жизни, когда ее дети вырастут, а сама она станет бесплодной. Пожилые женщины тратили свое время на сглаживание и формирование сложной политики планеты в интересах своих домов, но никогда не вмешивались в нее открыто, а действовали за закрытыми дверями.

Теперь она поняла, что наделала. Если представитель счел ее победу честно заработанной, против дома Ви ополчатся все другие благородные дома. Ее дом первым получит обещанные Механикумом знания и удостоится чести сражаться среди звезд, но родным не одно поколение придется полагаться на милость соседей. Она обрекала свой дом на зависимость от покровительства Механикума.

Однако ее отец был далеко не глуп. В глазах короля Рахаджанана блеснуло коварство.

И тогда ее осенило во второй раз. В тот момент по лицу своего отца она поняла, что ради сиюминутной гордости вынесла себе приговор.

Король Рахаджанан открыл рот, чтобы заговорить.

<Великая Мать,> загудел бесстрастный механический голос. <Пора проснуться.>

Глава 2 VOX OMNI MACHINA

Во время перелета голова «Луксор Инвиктория» хранилась отдельно от его тела, в парящем наосе. Перенос в часовню осуществлялся из уважения, но не к титану класса «Полководец», а к его неизменному обитателю: принцепсу «Луксор Инвиктория» и его человеческой душе, носящей имя домина-принцепс Белликоза Альтус Ксилиаркис Моганы Манкаты Ви, Великой Матери Легио Солария (или Имперских Охотников, как называли их орден в просторечье).

Голова титана «Луксор Инвиктория» сочетала в себе функции алтаря, священной реликвии и боевой машины. Его суровое лицо, выкованное в виде огромного шлема, смотрело вниз с помоста, возвышающегося над апсидой наоса. Блестящие изумрудные глаза заменяли витражные окна. Красный прямоугольный визор был архитектурным элементом часовни. Душа титана служила проводником к всевышним силам, благодаря ему Бог-Машина незримо присутствовал здесь.

Принцепс-майорис Эша Ани Могана буквально ощущала священный вкус масла, заменявшего кровь божества.

Над куполообразным черепом «Луксор Инвиктория» парила дюжина кибернетических устройств. Четыре кибер-херувима поддерживали полог из плотной ткани, на котором сияли девиз легиона и список его побед. Такие же причудливые создания, но меньших размеров летали над головой и точными размеренными движениями втирали в сияющий металл смазку и полировочную пасту. Сервочереп, сотворенный из останков одного из павших героев Легио, занимался пластинами брони, полируя их двумя большими дисками, заменившими ему челюсти. Второй, оснащенный таким же образом, четкими неустанными движениями наводил глянец на медную панель. Из автоматических курильниц периодически вылетали облачка дыма. В широких чашах испарялись благоухающие смазочные масла. С просторной галереи доносились гимны в честь машин, исполняемые хором сервиторов. Механизмы негромко гудели. Газообменные трубы шипели. Связки кабелей покачивались в потоках воздуха, поступавшего через отверстия рециркуляторов. Неумолчный гул производили работающие машины, но люди здесь тоже присутствовали. Машиновидцы в красных одеяниях незаметно работали позади резных и лепных украшений, заслонявших целые галереи приборов с сотнями мигающих сигнальных огоньков. Здесь царила атмосфера предвкушения, будто вот-вот должно было произойти какое-то чудо, значительное и умиротворяющее, подобное моменту перед погружением в сон.

В святилище царило спокойствие. Ни волнение варпа, ни развязанная Хорусом война не проникала в стены наоса. Здесь имели значение только голова «Полководца» и ее уважаемая повелительница. И Бог-Машина, ими управляющий.

— «Инвиктория» не станет жаловаться на отсутствие головы, если из-за этого Великая Мать будет спать крепче, — произнесла принцепс Соранти Даха свойственным ей обычно шутливым тоном.

Язычок Соранти был таким же неудержимым, как и ее титан класса «Гончая», всегда нетерпеливо стремящийся вперед; но эти слова она проговорила шепотом, а когда мрамор и металл храма отозвались эхом, невольно поежилась.