Бойд слишком быстр - [21]

Первые десять минут мы ехали молча, Марш спокойно сидела возле меня. Внезапно она схватила меня за руку.

– Без вас, Дэнни, я бы никогда ничего не узнала. Этот грязный подонок вернулся бы домой и придумал кучу подробностей о большом деле, которым занимался в Лос-Анджелесе. – Она горько засмеялась. – Единственное, чем он не занимался всю эту неделю, мерзавец, так это именно делом!

– Вас, безусловно, не ожидает радостный прием, когда мы приедем туда, – осторожно сказал я. – Вы об этом подумали, Марш?

– Об этом мне думать ни к чему, – ответила она с некоторой снисходительностью. – Вы не видели меня в действии, Дэнни, особенно когда в деле замешана другая женщина. У них не будет ни малейшего шанса.

– Элоиза – настоящий гренадер, и у нее есть вышибала – огромный тип из сплошных мускулов.

– Его вы возьмете на себя, Дэнни, – твердо сказала она. – Я знаю, вы настоящий мужчина. Я поняла это сразу.

– Может быть. Но Элоиза тоже очень сильна.

– Не знай я вас так хорошо – подумала бы, что вы боитесь.

– Это скорее вопрос стратегии.

Потом я рассказал ей о широкой лестнице, ведущей к восьми комнатам на верхнем этаже, и о том, что ее муж находится в одной из них.

– Нам придется преодолеть препятствие в виде Элоизы и, по всей вероятности, еще и вышибалу. Думаю, что смогу заняться им, но я никогда еще не бил женщину, во всяком случае всерьез, и у меня нет намерения начинать.

– Предоставьте Элоизу мне, – решительно сказала она. – С ней я сама разберусь. Займитесь вышибалой, большего я от вас не прошу.

Четверть часа спустя мы доехали до места, остановились перед домом и вышли из машины. Я не знал, какую стратегию избрала Марш, но, безусловно, ей предстояло быть достаточно энергичной.

Марш быстро поднялась на площадку и стала судорожно звонить. Я настороженно держался позади нее и ждал, что будет. Секунд через десять дверь открылась. У Элоизы был очень величественный вид, когда она, удивленно подняв брови, свысока посмотрела на Марш.

– Вы пришли не по адресу, милочка, – заявила она с иронией. – Мы принимаем здесь только мужчин.

– В том числе и моего мужа, – прошипела Марш. – Отойди от двери, толстая шлюха!

– Что?! – Лицо Элоизы внезапно покрылось пятнами. – Как вы смеете говорить со мной вот так?

Тут она увидела меня и повернулась:

– Вы опять пришли доставлять нам неприятности, Бойд! – Сказав это, она повернулась и крикнула внутрь дома пронзительным голосом: – Чик! Чик!

Затем она обернулась к Марш, и это было большой ошибкой, так как Марш достала из своей черной сумки аэрозольный баллончик и нажала кнопку. Плотное облако ударило Элоизе в лицо, та отшатнулась, схватилась руками за глаза и завизжала. Я услышал в доме тяжелый топот, быстро приближающийся, и прошептал Марш:

– Скажите ему, когда он добежит сюда, что я снаружи, и не стойте у него на дороге.

Я отступил на шаг, чтобы спрятаться у стены, и стал ждать.

Топот становился все слышнее, затем Марш замечательно сыграла свою роль.

– Он снаружи! – заорала она и неопределенно махнула рукой. – Вы поймаете его, если поторопитесь! Он только что брызнул ей чем-то в глаза!

Прозвучало что-то вроде рева, и Марш отошла от двери.

Я выставил ногу, и на мгновение передо мной мелькнуло красное лицо Чика. Его берцовая кость больно ударилась о мою. Он успел издать еще несколько воплей, покидая площадку. Он полетел в горизонтальном положении, минуя все ступеньки, и это без малейших усилий с моей стороны. К несчастью, моя машина стояла как раз перед входом в дом.

Чик, летевший головой вперед, со страшным грохотом врезался в металл и тяжело ударился о корпус машины. Я от всей души пожелал, чтобы он не умер, и подошел убедиться в этом.

Он лежал неподвижно, но сердце его билось нормально, и дыхание, хотя и слабое, все же ощущалось. «Если ему повезет, – подумал я, – он отделается жесточайшей головной болью. Двигаться будет с трудом, но не умрет».

Я выпрямился и обнаружил, что вокруг стоит полнейшая тишина. Марш и Элоиза исчезли с порога, и в течение нескольких секунд у меня было ощущение, что они обе испарились. Я осторожно вошел в дом. Никого. Тогда я прошел в гостиную, и все объяснилось. Марш действительно не теряла времени, пока я занимался Чиком.

Элоиза сидела в одном из кресел, но без обычного комфорта: ее руки были связаны позади сиденья какими-то большими кусками серого шелка. Можно было подумать, что вороны свили гнездо в ее волосах, а по щекам текли слезы. Куски серого шелка – все, что осталось от ее платья. На ней теперь были только бюстгальтер из черных кружев, черные трусики, черный пояс и черные нейлоновые чулки.

Она словно вышла из фильма ужасов немого кино. Рядом с ней стояла тяжело дышащая, но вполне довольная собой Марш.

– Я решила, это удержит ее на то время, пока я пойду и расправлюсь с этим подонком там наверху, – сказала она. – Мне очень понравилось, как вы избавились от вышибалы.

Я посмотрел на слезы, текущие по щекам Элоизы.

– Что вы брызнули ей в глаза?

– Очень дешевый одеколон. Он щиплет, как дьявол, но не причиняет вреда. Она будет плакать до тех пор, пока он не испарится. А потом будет плакать без всякого одеколона, можете мне поверить. Но давайте действовать, Дэнни. Я иду наверх. Идете со мной?