Бойцы тихого фронта - [99]

Вот так сюрприз! Мужчина с дымящейся сигаретой во рту, медленно надевавший свой плащ, был военный разведчик Оскар, один из ближайших помощников Павла Ивановича Берзина.

Они направились к выходу, прошли мимо моего столика, Оскар что-то громко и весело говорил своей даме. Перед тем как выйти на улицу, где шел дождь, Оскар раскрыл зонт, после чего оба покинули заведение.

Ровно через тридцать минут мы втроем ужинали в уютном ресторане приморского городка, заняв отдельный кабинет в глубине зала. Согласно уговорке, в ресторане должны были ужинать только мы вдвоем — молодая женщина и я, но присутствие третьего лица отнюдь не стало поводом для беспокойства, наоборот. Тогда я не знал, разумеется, что Оскар отвечает за работу в Германии, но его самого знал достаточно хорошо, чтобы ни о чем не беспокоиться.

— Гертруда страшно волновалась, что «все пропало», — рассказывал улыбающийся Оскар. — Ни в коем случае не хотела нарушать «сценарий»…

— Но ведь вы сами всегда требовали этого! — не сдавалась молодая женщина.

— Совершенно правильно, — согласился Оскар. — И впредь всегда строго соблюдайте предварительно намеченную программу действий. Но, Гертруда, мы не должны быть рабами обстоятельств… То, что произошло сегодня, чего вы не ожидали, может произойти у вас и в другой раз, представьте себе, что это был не я, а какой-нибудь ваш знакомый, родственник… Что вам делать в таком случае? Разве вы сядете за свободный столик, чтобы соблюсти условия встречи?..

— Но в этом городке у меня нет знакомых, — возразила Гертруда. — Я здесь никогда не была, ничего и никого не знаю!

— И все-таки есть вероятность, пусть самая незначительная, что именно в этот вечер в пивной совершенно случайно, впервые в жизни окажется ваш друг или знакомый.

Оскар говорил тихо, посвящая свою подопечную в трудное искусство разведчика. Осторожность всегда была для нас законом, но сейчас нам не грозила опасность быть подслушанными — немногие пары рассеялись по большому залу, каждая стремилась уединиться.

— Я хотел бы напомнить еще кое-что, Гертруда, — закончил Оскар. — Мы никогда, абсолютно никогда не полагаемся на слепую случайность, но ее всегда и везде нужно иметь в виду. Именно поэтому существуют запасные явки… Когда идете на подобную встречу, все ваши чувства, включая шестое — интуицию, должны быть начеку. Каждая конспиративная встреча является серьезным испытанием для любого из нас. Испытанием всей нашей нервной и психической выдержки, нашей сообразительности, спокойствия, хладнокровия… Простите меня, но я хотел перед вашим отъездом подвергнуть вас еще одному небольшому испытанию…

Оскар, отлично усвоивший тактику и стратегию школы Берзина, сам добавил к ней кое-что от себя, как это свойственно разведчикам его класса. Он, воспитавший разведчицу Гертруду Б., хотел еще раз проверить ее реакцию при неожиданных обстоятельствах. Как потом он мне сказал, обо всех подробностях встречи он договорился с центром, скрыв от Гертруды свое намерение последовать за ней в небольшой приморский городок.

— Я должен представить вам нашу даму, — обратился наконец ко мне Оскар. — Очаровательная особа двадцати восьми лет, с крепкими нервами, спортсменка, происходит из солидной буржуазной семьи, которая частично разорилась в годы мирового кризиса, но живет надеждами на новое процветание…

Гертруда Б. действительно была очень привлекательной молодой женщиной. Золотисто-русые волосы, зачесанные назад, открывали ее чистое, интеллигентное лицо со спокойными голубыми глазами. У нее действительно была безупречная спортивная фигура, красивые руки с тонкими длинными пальцами.

— Завтра в Любеке состоится сбор отрядов штурмовиков, — тихо сказал Оскар, когда с улицы послышались звуки марша. — Местные фашистские молодчики репетируют церемонию…

— Неужели и здесь? — удивился я. — В Берлине мне довелось видеть их факельное шествие. В одном мюнхенском зале я даже слушал Гитлера. А в Гамбурге наблюдал нападение штурмовиков на еврейские магазины… Но Любек? Неужели и здесь?

— И здесь, и во всех уголках Германии, — покачал головой Оскар. — Эта мутная волна, которую все еще не видят социал-демократы и профсоюзные вожаки, надвигается, катастрофически нарастает. Я не раз присутствовал на нацистских сборищах, факельных шествиях, сборах штурмовых отрядов… Призывы Гитлера, Геббельса, Геринга действуют на эту массу как гипноз… Особенно следует опасаться их тайного союза с политическими группами католиков, финансовыми и промышленными магнатами, банкирами. Эта фашистская орава, науськиваемая на коммунистов и все, что есть в этой стране прогрессивного, погубит Германию… Это очевидно. Это неизбежно.

Гертруда Б. молча слушала наш разговор, заглушаемый звуками небольшого эстрадного оркестра. Только несколько пар кружились в большом зале под ритм танцевальной мелодии. Городок был курортный, и первоклассный ресторан почти пустовал в эти сумрачные осенние дни. Сюда случайно забредали только приезжие журналисты (таким числился Оскар), иностранные коммерсанты (таким являлся я), всевозможные политиканы, которые проезжали через городок, направляясь в крупные центры страны, где ширилось самое страшное и опустошительное для Германии и Европы бедствие — коричневая чума…