Бойцы тихого фронта - [134]

В марте 1944 года я срочно был вызван к Георгию Димитрову на подмосковную дачу. Марек только что закончил работу на радиостанции «Народен глас». Кроме Марека, там находились Димитров, Васил Коларов и Георгий Дамянов. Я прибыл, когда они уже заканчивали совещание. Запоздал.

— Должен был встретить наших людей, прибывших из вражеского тыла, — извинился я.

Дело было в том, что в тот вечер из Словакии внезапно прибыл самолет, который прошлой ночью улетел туда, к словацким партизанам, чтобы доставить группу чехословацких бойцов, оружие и медикаменты. Во время обратного рейса самолет, на борту которого находилось несколько раненых партизан и один офицер из нашей бригады, был поврежден зенитным огнем где-то в районе Кишинева.

— Что, навоевался, Ванко? — сказал мне с улыбкой Димитров после того как я поздоровался со всеми.

— До Берлина еще далеко, товарищ Димитров, — ответил я. — Пройдет год или два, пока мы доберемся до Унтер-ден-Линден. Хотелось бы побродить около рейхстага, взглянуть на Моабит…

Димитров рассмеялся:

— Должен признаться, что и я не прочь… До сих пор иногда снится процесс. Пожалуй, мне действительно полегчает, когда увижу Моабит в руинах, а над рейхстагом — знамя с серпом и молотом…

— Сдавай полк, — обратился ко мне Георгий Димитров. — Поедешь с Мареком…

Новая задача, которую выдвинуло Заграничное бюро, состояла в том, чтобы сопровождать с группой товарищей Станке Димитрова — Марека во время его возвращения на родину и быть полностью в его распоряжении в качестве военного специалиста. Димитров остановился на исключительном значении задания, которое возлагалось на Марека. Группа должна была вылететь на самолете и высадиться с парашютами на партизанской земле в Черногории, а оттуда в спешном порядке перебраться в Болгарию. Все это время группа должна была поддерживать регулярную радиосвязь с Димитровым.

Марек, руководитель нашей группы, выглядел неважно. Он был физически истощен, под глазами темнели круги, лицо покрыто сетью морщин, волосы почти совсем седые. А ведь он не был старым — в феврале 1944 года ему исполнилось пятьдесят лет. Но тяжелая жизнь подпольщика на родине, трудности эмиграции, напряженная работа в годы войны, особенно когда он начал работать на радиостанции «Народен глас», дали себя знать. К тому же здоровье у Марека было хрупким с молодых лет.

Но этот болгарский революционер был одним из тех непоколебимых борцов, которых никакая болезнь, никакая физическая слабость, никакая помеха не могли заставить свернуть с избранного пути.

Заграничное бюро еще раньше направило в Болгарию ряд старых и опытных революционных деятелей — Штерю Атанасова, Благоя Иванова, Ивана Пейчева, Павла Царвуланова. Я уже упоминал о группе Жечо Гюмюшева, все члены которой трагически погибли во время авиационной катастрофы в Карпатах.

В группу Марека, кроме меня, входили наши политэмигранты Димитр Гилин — майор Советской Армии, участник обороны Москвы; Петко Кацаров — боец интернационального полка бригады особого назначения; Илия Денев и Иван Цивинский — также бойцы интернационального полка; Радил Иванов (Сашо) — первоклассный радист-инструктор; Любен Жеков, сын старого партийного деятеля Жеко Димитрова, выросший и получивший образование в СССР, также опытный радист-инструктор; Елена Касабова — талантливая радистка, дочь варненского партийного руководителя Благоя Касабова, выросшая в Советском Союзе.

Кандидатура каждого члена группы Марека предварительно самым внимательным образом была обсуждена Заграничным бюро с учетом участия в революционном движении, боевых и политических качеств. Первые пятеро членов группы — Гилин, Кацаров, Денев, Цивинский и Иванов — прошли испытания во многих битвах революционерами, доказали свою преданность делу и готовность к самопожертвованию. Двое более молодых — Любен Жеков и Елена Касабова, — хотя и не имели такого революционного опыта, как их старшие товарищи, но были верны идеалам своих отцов, являлись пламенными коммунистами и интернационалистами, готовыми выполнить самое рискованное задание.

Еще на даче Димитрова, во время нашего первого разговора о полете в район партизанской земли, мы обсудили вопрос о способе приземления. Димитров был за посадку, считая этот способ самым надежным, но для посадки нужно было обеспечить подходящую площадку.

Поступило предложение сбросить группу на парашютах, и на первых порах на этом остановились. Обсуждался также вопрос о том, как полетит группа — вся сразу или в разбивку. Был принят второй вариант. В таком случае первая подгруппа, в которую входил я, должна была подготовить условия для приема второй подгруппы, с которой прилетит Марек. Окончательное решение по этому вопросу следовало принять на месте перед самым вылетом, после консультации с членами Заграничного бюро.

Группа Марека вылетела из Москвы в Калиновку: первыми отправились Марек с радистами Любеном и Еленой, а затем Гилин, Кацаров, Цивинский, Денев, Иванов и я.

После обсуждения в Заграничном бюро было решено перебросить нашу группу в Черногорию на самолетах и сбросить с парашютами. Первая подгруппа, командиром которой был я, состояла из Димитра Гилина, Петко Кацарова, Радила Иванова (Сашо), Илии Денева и Ивана Цивинского. Нас должны были доставить на партизанскую землю двумя самолетами, так как машины не могли брать более трех пассажиров.