Бой тигров в долине. Том 1 - [3]

– Такая отвратительная погода, и никакого облегчения в ближайшее время синоптики не обещают. Почему ты никуда не едешь? Ты же всегда в июле стараешься уехать туда, где поприятнее климат, а в этом году ты и на новогодние каникулы не уезжал, и теперь в Москве сидишь. У тебя что, сложная ситуация в холдинге?

Забродин сделал глоток чаю и задумчиво посмотрел на жену, прикидывая, сказать ей правду или солгать что-нибудь простенькое и понятное. Обманывать жену у него привычки не было, Анна слишком умна, чтобы давать ему повод сказать неправду, она никогда за все совместно прожитые годы не задала ему неудобного вопроса, на который нельзя было бы ответить честно. Разумеется, Забродин ей изменял, он всю жизнь постоянно менял женщин, потому что они быстро ему надоедали, и ни одной из своих трех жен он не сумел сохранить верность даже в первый год после свадьбы. Но Анна была единственной из них, кто не выказывал подозрений и сомнений в его супружеской честности. Владимир Григорьевич отдавал себе отчет в том, что эти сомнения и подозрения у жены наверняка были, но у нее хватало внутренней выдержки и самообладания, чтобы их не демонстрировать. А ни по какому другому поводу врать Анне смысла не было. Да и вряд ли у него получилось бы, потому что Анна – опытный психолог, психотерапевт, она в людях разбирается едва ли не лучше, чем сам Забродин, а уж в своих-то способностях видеть людей насквозь Владимир Григорьевич был более чем уверен.

– Анюта, скажу тебе честно, – улыбнулся он. – Надоело все – сил никаких нет.

В глазах жены он заметил искорки внезапного интереса. Все-таки профессиональный психолог, никуда не денешься.

– Что значит – надоело? Ты хочешь избавиться от своего хозяйства? Продать холдинг?

– Да нет, до этого пока не дошло. Но скучно мне, понимаешь, девочка?

Анне Забродиной уже исполнилось сорок пять лет, но с высоты своего возраста Владимир Григорьевич, справивший в прошлом году шестидесятилетие, считал возможным называть ее «девочкой» и относился как к молодой и малоопытной, несмотря на крепкую профессиональную репутацию жены и ее ученое звание доктора наук.

– Скучно? – переспросила Анна чуть тревожно и снова присела к столу, из-за которого уже встала, готовясь уйти работать в свой кабинет.

– Скучно, – повторил он. – Я без малого двадцать лет ездил за границу, объездил практически весь мир, и что? Еще год назад мне это было интересно, меня это будоражило, развлекало, я получал удовольствие от путешествий, от новых стран, новых пейзажей, новой кухни. И вдруг понял, что больше не хочу. Мне больше не интересно.

– А ты себя хорошо чувствуешь? – заботливо спросила Анна. – Ничего не беспокоит? Может быть, пришло время обратиться к врачам? Нет?

Вот еще, этого только не хватало! Да у него здоровья – на семерых хватит. Не к «мозгоправу» же идти с такой проблемой, тем более дома и без того есть свой собственный психотерапевт. Но в профессиональных услугах жены он не нуждается, он прекрасно справится сам. И он уже придумал, как именно это сделать. Надо успокоить Анну, пусть не волнуется; к тому же и повода для волнений нет ни малейшего.

– Да нет, Анюта, со мной все в порядке. Вся моя скука – здесь, – показал он на голову и на сердце. – Накушался я. Всё, больше ничего не хочу. Кураж пропал. Азарта нет. Ты не беспокойся, я здоров.

Она подошла и ласково взъерошила волосы на его голове.

– Володенька, ты просто ужасно устал. Это и немудрено, если учесть, сколько лет ты беспрерывно и напряженно работаешь. Все-таки владеть и руководить таким огромным холдингом – это невероятно тяжело. Скука пройдет, ты отдохнешь какое-то время, и все наладится, не грусти. А может, это и к лучшему, что ты никуда не будешь ездить. Посиди дома, книжку, наконец, почитай. А то ты, по-моему, за последние пятнадцать лет ни одной книги не прочел, а ведь сейчас столько всего интересного издают. Или кино хорошее посмотри, сейчас все хорошие фильмы есть на дисках, в том числе и классика, и наша, отечественная, и зарубежная.

Книги! Пятнадцать лет! Да Забродин не то что пятнадцать, он сорок пять лет ничего не читал. Последняя прочитанная им книга была в списке обязательной литературы в десятом классе, «Молодая гвардия» Фадеева. На этом знакомство с художественной литературой Владимир прекратил навсегда. Ему не интересны были чужие судьбы и переживания, он всю жизнь думал только о том, как заработать деньги, и побольше, и как их потратить, чтобы получить удовольствие. Ну и, разумеется, о том, как их приумножить. Что же касается фильмов, то у него просто не было свободного времени для того, чтобы сесть перед экраном домашнего кинотеатра, поставить диск и спокойно посмотреть картину. Не тот образ жизни ведет Владимир Григорьевич, чтобы предаваться такому времяпрепровождению. Он, конечно же, включал телевизор, если бывал дома и у него находилось немного свободного времени, что случалось нечасто, но то, что показывали, его не устраивало, потому что показывали в основном боевики или какие другие шедевры про борьбу хороших парней с плохими. У таких картин лекало было выкроено по голливудскому стандарту, то есть с самого начала известно, что хорошие парни победят плохих. А это Забродину скучно, не любит он предсказуемых финалов, драйва нет. Была бы у него возможность, он бы смотрел другие картины, например японских кинорежиссеров, у которых менталитет совсем не американский и даже не европейский, и никогда не знаешь, чем закончится фильм. Правда, Анюта говорила, что в сороковые-пятидесятые годы в Голливуде еще не было такого стандарта и фильмы этого периода ему понравились бы, но он ей не верил. У него сформировался свой взгляд на американское кино, и он пребывал в святой уверенности в том, что оно ему не подходит. И переубедить Забродина не мог бы никто: единожды утвердившись в каком-либо мнении, он его уже не менял.