Ботаничка - [42]

Серый вернулся в прихожую и начал стаскивать куртку и кольчугу. Гамбизон под ней свалялся до плотности кошмы и вонял соответственно. Рубашка, которую не снимал две недели тоже оставляла желать. Под ней на толстом гайтане болталась похожая пластинка. Гость стянул гайтан и протянул пайцзу хозяину. У того мало глаза на лоб не вылезли, но аккуратно принял и приставил к своей. Зубцы сошлись. Инкрустация сейчас являла собой картинку горы, из верхушки которой валил дым.

— Ну, не ожидал, так не ожидал. Дошли, значит мои послания, куда надо. Меланья, Таисья, — взревел хозяин, выбираясь из-за стола. — Одна за чистой одеждой, вторая парням скажи, пусть баню топят. Паисия иде? О, вот и ты. Быстро на стол все, что есть. Гость у нас.

— Я, признаться, тоже не ожидал, — сознался Серый, усаживаясь за стол. — Думал опять в лесу ночевать придется. А уж встретить своего — и подавно. Мне про тебя говорили, да только место, где ты обосновался никто не знает.

— Я сам так решил. Дойдет моя писулька до Высших или не дойдет, еще вопрос, а если попадет не в те руки — опять сниматься с места. Набегался я тут. Три раза пришлось переезжать. Да и на новом месте тоже…

— Успели побеспокоить?

— А-то! Хутор на отшибе, чем не пожива.

— Судя по тому, что ты тут как сидел, так и сидишь, отбились?

— Жена случайную стрелу поймала. Да у старшей дочери мужа потеряли.

— Сколько у тебя детей?

— Восьмеро. Три девки остальные парни. Женить пора, да где я им столько невест наберу? И как от себя отпустить, когда в округе такие дела творятся?

— Давай про дела подробнее. Да и представился бы.

— Николаем меня зовут. Погоди, сейчас доча стол накроет, то и поговорим.

Паисия в белой вдовьей повязке быстро управилась и ушла.

— В Нордгау стихийный коридор то появляется, то исчезает, — начал Николай, наблюдая как Серый ест, сам же только поклевывал, подкладывая угощение гостю. — Я про то случайно узнал, ну и перебрался поближе. Возле самого устья, считай, поселился. С Эриком Нордгау договорились быстро. Да только он не зажился, а как помер, там синьором встал его племянник, спесивый, на кривой козе не подъедешь. С ним все договоренности пошли прахом. Пришлось мне сниматься с места и уже сюда перебираться. Вроде и не так далеко, а присмотр за коридором уже не тот. Когда там появились чужие точно сказать не могу. Года три назад стали оттуда приходить нехорошие вести, будто завел молодой синьор себе домашнего чародея, и будто с этого сильно разбогател. И ладно бы тот черноумник ему золото из помоев варил, нет, он что-то такое с людьми делал, что их потом Нордгау другим синьорам продавал и брал золотыми цехинами. Якобы у маркграфа Фердинанда в охране такой объявился: днем человек, а ночью во двор выходит и в дерево превращается. И ни стрела его не берет, ни копье, ни яд. Слышал ты про такое?

— Я собственно за этим сюда и прибыл. Сказать страшно, сколько я за тем чернокнижником гоняюсь. А с чего Нордгау начал отряд собирать? Или не поладили?

— Я как услышал про эти непонятки, прикинулся ветошью и к ним, вроде на ярмарку поехал. Пропустить-то меня пропустили, да только с самой границы смотрю, будто вымело графство. Деревни стоят пустые, замки мелких синьоров за глухими заборами — не достучишься. Я себе еду примечаю: то тут, то там вижу вроде человек, а вроде и не человек уже. Приехал на ярмарку, а торга-то никакого и нет. Люди в городе за стенами прячутся, а команда из таких вот деревянных ходит и из домов их вышелушивает — налог взымают по одному живому от усадьбы. Повезло тогда, приветил меня старый знакомец, да он и рассказал, что граф сам в замке как в осаде сидит. Чернокнижник, который ему сначала сильно помог, теперь правит от его имени. Да только дружба врозь пошла. От него же узнал, что граф тайно послал человека набрать наемников. Ты верно того человека и встретил. Ну я все добро бросил и обратно выбираться пешком по лесам. Отсюда уже весточку послал. Тогда еще людишки по тракту нет-нет туда-сюда бегали. Последний, которого встретил, и рассказал, что в Нордгау теперь новый синьора, а племянник Эрика Нордгау и вовсе утонул. Пошел купаться на речку — только его и видели. А той речки ровно по колено.

— Набег оттуда случился?

— Нет. Банда обычная. Только и таких в последнее время не стало. Вымирает край. А еще мне тот знакомец рассказал, будто люди деревья коротко живут.

— Зато их много можно наделать.

— Убить их можно?

— Спилить ночью. Из пенька тогда кровь идет. Еще можно на стволе руну вырезать, они, когда утром просыпаются на своих же нападают. С деревянными справиться можно. Мне сам чародей нужен и машинка его, которой он людей увечит.

— Дам я тебе двоих сыновей. Осилите втроем-то?

— Нет. Там деревянных, надо полагать, уже полчища. За одну ночь не справится никто.

— Что же делать?

— Кто в самых ближних соседях у Нордгау?

— Эргау. Он-то как раз успел людей набрать и даже напасть попытался. Погнали их. Сидит теперь Эргау за стенами, носа не высовывает.

— Вот к нему я и пойду. Только делать все придется быстро и тайно. Каков человек-то?

— Жадный, туповат, но рубака. Если почует, что ему кусок отвалится, на все пойдет. Но и тебе придется все время быть настороже. В деле захвата соседских земель лишние свидетели никчему. Перекусил? Пошли в баню.