Босоногий гарнизон - [14]
Асмус неторопливо подошел к Ванюшке, приподнял его руку и сразу отпустил. Рука, как плеть, стукнулась об пол.
— Васер[2], — сказал переводчик, повернувшись.
Дежурный автоматчик принес ведро холодной с ледком воды и с размаху окатил безжизненное тело подростка. Ванюшка вздрогнул и открыл глаза. Асмус швырнул его на середину комнаты.
— Вставай!
Михин попробовал опереться на худые дрожащие руки, но рухнул на пол. Асмус ударил его в грудь сапогом.
Комендант бесстрастными холодными глазами следил за допросом. Потом медленно поднялся, подошел к распростертому на полу подростку и наступил каблуком на руку.
— А-а-ай! — закричал Ванюшка приглушенно и хрипло.
— Кому даваль сигарет? — резко спросил Асмус.
Ванюшка молчал. Тогда комендант вынул из кармана зажигалку. Щелкнул. Вспыхнул язычок пламени. Комендант поднес зажигалку к босой Ванюшкиной ноге. Потом Асмус схватил со стола кружку и рукой в перчатке ткнул ее к губам Михина. Тот жадно сделал два глотка и откинулся.
— Ну! — грозно напомнил Асмус, наступая ногой на живот.
Ванюшка застонал, тело его стало безжизненным. Он потерял сознание.
Вынести это мог не каждый.
Комендант резко взмахнул рукой, прекратил допрос и вызвал автоматчиков.
Было два часа ночи, когда в двери домов забарабанили приклады автоматов.
Как стало известно впоследствии, под утро Фридрих Гук приехал в Калач к начальнику немецкой ортскомендатуры[3]. В кабинете у него сидел начальник полиции Попов. Между ними состоялся такой разговор:
— Господин майор, я прибыл к вам с весьма срочным делом, — доложил Гук.
— Срочным?
— Да.
— Оно касается меня лично?
— Не думаю.
— Тогда господин Попов может остаться? Он мне необходим.
— Господин Попов здесь кстати. Это касается и полиции.
— О, это интересно. Итак, слушаю вас.
— В моем хуторе в последнее время было зарегистрировано несколько нарушений вашего, господин комендант, приказа. Кто-то воровал на складе наше продовольствие, выводил из строя мотоциклы. Стали появляться листовки.
— Партизаны?
— Да, это были действия партизан.
— Почему же вы не поставили меня в известность? Почему я ничего не знал? Вы слишком рискуете собой, господин обер-лейтенант… Хорошо, мы поговорим об этом позже. Где эти партизаны? Вы напали на их след?.. Сколько потребуется солдат, чтобы их уничтожить?
— Не волнуйтесь, господин майор. Я уже арестовал их.
— Как? Арестовал? Без сопротивления? И они еще живы?
— Они дети, господин майор.
— Разве дети бывают партизанами? Как вы считаете, господин Попов?
Попов сказал:
— Кто против порядка и немецкой армии, тот, значит, партизан.
— Разумно, — одобрил майор. — Слышали, обер-лейтенант?
— Я хотел сказать это же, господин майор.
— Следовательно, вы их считаете партизанами?
— Да.
— Тогда почему же они еще живы? Их много?
— Двадцать человек.
— Сколько старшему?
— Тринадцать.
— А самый младший?
— Восемь.
— Вы ничего о них не знаете, господин Попов?
— Полиция не располагает фактами. Хотя, знаете, однажды вербовский староста высказывал мне некоторые свои подозрения. Там были какие-то два брата. Кажется, Тимонины.
— Что же вы предприняли?
— Приказал старосте внимательно следить за этими братьями.
— Следить? Вы плохой нам помощник, господин Попов. Подумайте о том, что я сказал. А сейчас берите своих полицейских и немедленно выезжайте в хутор.
— Санкция?[4] — спросил Гук.
— Да.
— В каких пределах?
— Все двадцать арестованы?
— Пока восемнадцать.
— Когда будет двадцать, — майор помедлил, потом спокойно закончил, — расстреляйте через одного…
Гук молчал.
— Вам непонятно?
— Будет исполнено, господин майор. — Гук отрапортовал и пошел к двери.
— Одну минуту, господин обер-лейтенант. Не спешите… Я думаю, процедуру расстрела следует поручить господам полицейским. Как вы считаете, обер-лейтенант?
— Отличная мысль, господин майор.
— А вы, господин Попов?
— Приказ есть приказ. Будет исполнено, господин майор.
— Вот и хорошо… Мы доверяем вам. Надо поменьше в эти карательные санкции, не требующие особой сложности, вмешивать наших солдат. Не забывайте о репутации немецкой армии, господа. Вы свободны. Хайль Гитлер!
— Хайль!
ЧЕРНАЯ МАШИНА
Аксен на рассвете ушел в займище. Он еще ничего не знал об арестах. Очередь до Тимониных не дошла.
Сегодняшний визит в займище должен был решить многое. Аксен хотел последний раз посоветоваться с раненым командиром и нынешней же ночью увести ребят в лес. План был смелый. О последствиях Аксен не думал.
На траве и на тонких ветвях деревьев лежал иней. Земля казалась поседевшей. Аксен останавливался и осторожно оглядывался по сторонам. Опасности не чувствовалось. К восходу солнца он добрался до леса и без труда отыскал узкую тропинку, которая вела к знакомому шалашу. Командир дремал.
— Здравствуй, браток, — хмуро поздоровался он, раскидывая сено и заворачиваясь в старый ободранный полушубок.
Этот полушубок Аксен раздобыл на чердаке у себя дома.
— Что невеселый? — спросил Аксен.
— Холодно, браток. Промерзну я тут. И костра не разведешь. Убираться надо. К своим. — Он зябко передернул плечами и закурил сигарету.
— Слабые, — хрипло бросил он сквозь выступившие слезы.
Аксен с тревогой следил за своим другом. Но все-таки робко намекнул:
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.
Эта книга — о механизированном корпусе, начавшем боевые действия против гитлеровцев на Калининском фронте в 1942 году и завершившем свой ратный путь в Берлине. Повесть состоит из пяти частей, по существу — самостоятельных произведений, связанных сквозными героями, среди которых командир корпуса генерал Шубников, командир танковой роты Мальцев, разведчик старшина Батьянов, корреспондент корпусной газеты Боев, политработник Кузьмин. Для массового читателя.
Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.
НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34», разошедшегося рекордными тиражами. НОВЫЕ воспоминания танкистов Великой Отечественной. Что в первую очередь вспоминали ветераны Вермахта, говоря об ужасах Восточного фронта? Армады советских танков. Кто вынес на своих плечах основную тяжесть войны, заплатил за Победу самую высокую цену и умирал самой страшной смертью? По признанию фронтовиков: «К танкистам особое отношение – гибли они страшно. Если танк подбивали, а подбивали их часто, это была верная смерть: одному-двум, может, еще и удавалось выбраться, остальные сгорали заживо».
Роман Робера Мерля «Уик-энд на берегу океана», удостоенный Гонкуровской премии, построен на автобиографическом материале и описывает превратности солдатской жизни. Эта книга — рассказ о трагических днях Дюнкерка, небольшого приморского городка на севере Франции, в жизнь которого так безжалостно ворвалась война. И оказалось, что для большинства французских солдат больше нет ни прошлого, ни будущего, ни надежд, а есть только страх, разрушение и хаос, в котором даже миг смерти становится неразличим.