Босх в помощь! - [20]

– Почему было принято решение изменить название спектакля? На афишах и растяжках так и осталось оригинальное «Золото партии», а на билетах уже «Особняк на Рублевке»?

– Это обычная для театра практика. В Симферополе, кстати, «Золото партии» идет под названием «Рублевка, 38-бис». Драма «Контрольный выстрел», идущая во МХАТе 17 лет, у меня называется «Смотрины», а «Одноклассники» – в авторской версии именуются чуть иначе: «Одноклассница». Но вот, что я заметил: с годами режиссеры, ставя мои пьесы, все чаще не покушаются на авторские названия, ведь я даю их не случайно, за этим мучительные размышления и десятки отвергнутых вариантов.

– Один из персонажей спектакля – современный революционер Чегеваров. В конце он произносит вдохновенную речь о строительстве нового общества, в котором не будет зависти, лжи и лицемерия. Верите ли вы в саму возможность такого общества?

– Хорошо, что вы заметили алогичность монолога. Дело в том, что это версия постановщиков. У меня монолог о будущем справедливом обществе произносит студент-революционер начала ХХ века, еще не знающий, куда пойдет история. Он появляется в начале и конце, закольцовывая действие. В его устах мысли об идеальном обществе звучат органично. В устах же Вени Чегеварова – несколько нелепо. Согласен.

– Не так давно прошло (можно сказать – незамеченным) празднование столетнего юбилея Октябрьской революции. Как вы сами относитесь к этому историческому событию и верите ли в возможность радикальных политических перемен в будущем?

– Я считаю «незамечание» столетия грандиозной исторической даты серьезной ошибкой власти. Был шанс «день национального единства» превратить в «дни национального единства», продлив праздники до 7 ноября включительно. И хотя у нас все время говорят о необходимости сближения «красного» и «белого» патриотизма, такой символический жест в день, священный для «красных» патриотов, сделан не был, причем, демонстративно. Почему? Зачем? Думаю, люди, которые у нас сегодня отвечают за идеологию, якобы не существующую и запрещенную Конституцией, не очень-то заинтересованы в сплочении общества и сохранении курса Путина на суверенизацию страны. Нонсенс? Почему же? Есть прецедент: троцкисты, во много определявшие внутреннюю политику в 1920-е годы, да и в начале 1930, когда сам Троцкий был уже выслан из СССР. Так бывает в истории…

– Говорят, что в приличном обществе не принято спрашивать о двух вещах: религии и уровне доходов. Сильно рискуя, я хотел бы поинтересоваться – относите ли вы себя к какой-нибудь конфессии и удается ли вам существовать на литературные доходы?

– Неприлично, точнее, не стоит спрашивать у тех, кто скрывает свою настоящую веру и реальные источники доходов. Сатанист и бандит вряд ли станут откровенничать. Мне же скрывать нечего. Я православный христианин, крещен бабушками в младенчестве, тайком от родителей – молодых коммунистов. Приверженность к православным ценностям как-то уживается во мне с уважением к советской эпохе и ее наследию. Что же касается доходов, то я на сегодняшний день, не буду скромничать, один из самых переиздаваемых прозаиков и востребованных театрами драматургов. Этого хватает, чтобы жить в достатке и быть независимым. Сочувствую тем литераторам, которым приходится кривить душой и талантом, чтобы выцыганить себе какую-нибудь «большую книгу» или «букера».

– В текущем году завершилось ваше членство в Общественной Палате РФ, но, вместе с этим, вы стали главой Общественного совета при Министерстве культуры страны. Для чего вообще вам лично нужна эта общественная деятельность? Подпитывает ли она вас как литератора?

– Это мировая традиция – известные деятели культуры входят в различные общественные советы и коллегии, чтобы своим опытом и авторитетом влиять на принимаемые решения. Кроме того, работа в таких общественных структурах расширяет кругозор, который у некоторых авторов сжался до размеров ноутбука, а у иных режиссеров до размеров вверенной им сцены. Когда я смотрю спектакли Андрея Могучего, мне хочется плакать от обиды за великий БДТ. Эти люди всерьез думают, что, придя на прием в Кремль в майке и бейсболке, они совершают открытие в искусстве. Смешно! Я даже эпиграмму сочинил:

Джигит в папахе ходит даже в сакле,

Без кипы не выходит иудей.

Могучий ставит слабые спектакли.

Сними бейсболку, не смеши людей!

Мир гораздо шире, сложнее, драматичнее твоих личных интересов. Общественная деятельность помогает это понять.

– Не так давно сменился ваш статус в «Литературной газете». После долгих лет в должности главного редактора вы, что называется, «сменили вывеску» и стали председателем редакционного совета. Что означают эти перемены для газеты и довольны ли вы тем, как справляется обновленная редакция?

– Я 16 лет руководил «Литгазетой» в оперативном режиме, дольше меня на этом посту продержался только Александр Чаковский. Поверьте, это очень нервная, хлопотная и неблагодарная работа. Я давно хотел перейти, так сказать, на стратегическое руководство газетой. Это случилось. Одна беда: я ошибся с преемником, которого искренне рекомендовал вместо себя, ошибся и в профессиональном, и в человеческом плане. Максим Замшев вообразил, что ЛГ – это трамплин, который вознесет его в большую литературу. Глубокое заблуждение. Но эта ошибка вполне поправима.