Боруэлла - [2]
— Ага, жди! Да тебя забросят куда подальше, чтобы никто никогда не нашёл!
— Если я и отвёртка, то прямее всех прямых. Может, ты хочешь попробовать согнуть? Что, боишься, да? — и пошёл в наступление.
Эй, вы чего…
— А чего он! — Боря удивлённо переглянулся с Отвёрткой.
Вот я это да… Вот я это ой!
«Ом-м-м», — протяжно завыл я, вспоминая, как именно выглядит лотос. Говорят, очень этот цветок помогает в стрессовых ситуациях. Я медитировал минуты две, пока меня не перебили.
— Ты чего мычишь? — шёпотом спросил Боря и попытался дотронуться до меня пальцем. Если бы я мог сесть, я бы сел. Или упал…
— Ты что, видишь меня?
Боря быстро-быстро закивал.
— Ну и какой… я?
— Вот, вот такой вот, — сказал Боря и вывернул руки странным образом. Не хотел бы я себя увидеть в зеркале, честное слово!
— А ручки там, ножки всякие у меня есть?
Боря задумался и внимательно посмотрел на меня.
— Сейчас есть. А теперь — нет. Ой, руки снова появились! Но ты не беспокойся, — успокаивающе сказал он. — У тебя всего остального, очень разного — много.
И правда, о чём тут можно беспокоиться! Лучше бы я оказался бесформенной массой…
— А теперь на зелёный туман похож. Ты пока что не меняйся… Пожалуйста.
— Я постараюсь, — сказал я и почему-то замолчал.
И Боря замолчал тоже, лишь немного виновато на меня смотрел.
Даже ветра не было слышно. А уж он поразговорчивей меня будет.
— У тебя мама замечательная, — буркнул я, чтобы хоть что-то сказать.
— Ты мою маму знаешь? — удивлённо спросил Боря, приподняв брови.
— Знаю-знаю, — торопливо сказал я. Нет, не лучшая тема для разговора… — А куда этот Отвёртка провалился?
— А, — ухмыльнулся Боря. — Убежал, когда ты мычать начал. Видел бы ты его!
Мальчишка несколько раз мечтательно махнул руками по воздуху. Боец…
— Слу-у-ушай! — заинтересованно воскликнул он. — А ты-то откуда появился?
— Сейчас или вообще?
— Вообще!
— Вообще — я не появлялся.
— Так не бывает!
— Почему? — мне действительно стало интересно, почему это я не мог вдруг просто быть — и всё.
— Таких, как ты, или придумывают, или заколдовывают. Ты же волшебный!
— Нет, я самый обыкновенный!
— А я говорю — волшебный! — Боря довольно улыбался.
Всегда так: что-то необычное должно быть волшебным. Значит — кем-то придуманным. А я вот не появлялся, не возникал, не формировался!
— Да ну тебя! — заворчал я и отвернулся. Если, конечно, зелёные туманы умеют отворачиваться.
— И всё-таки это неправильно, — задумчиво произнёс Боря. — А давай я тебя вот сейчас придумаю!
— Придумывай, — безразлично сказал я.
— Закрой глаза, — строго приказал мальчишка. Да откуда у меня… Впрочем, я решил не спорить и делать то, что говорят. Через несколько секунд я услышал хихиканье.
— Открывай, — донеслось сквозь смех.
Я открыл глаза.
Посмотрел на Борю. Снизу вверх. Чего это у него такое хитрое выражение лица?
Потом — на себя. И снова на Борю — недоумённо и испуганно.
В тех штуках, которые мне приказали закрыть, а потом открыть, предательски защипало.
— Ну зачем было придумывать меня девочкой? — обижено захныкала я и топнула ногой. С моей головы в это время слетел неаккуратно придуманный бантик.
3. Придумай меня обратно
— Я нечаянно, — изрёк Боря таким голосом, будто мечтал о таком превращении всю жизнь.
Я размазала слёзы по лицу и посмотрела на своего мучителя добрыми, честными, невинными глазами.
— Что именно нечаянно?
— Придумал тебя с немытыми руками. Теперь ты как Золушка детсадовского возраста. Где-то у меня носовой платочек валялся…
— А ты уверен, что он чище моего лица и рук?
Боря внимательно посмотрел на меня и тут же перестал рыться в карманах.
— Действительно, — сказал он уверенно. — Так даже лучше.
— Не лучше, не лучше, не лучше! — запрыгала я вокруг Бори, всеми силами пытаясь показать, как мне плохо. — Я не понимаю, чему ты вообще радуешься? Всё, хватит играться. Придумывай меня обратно. Срочно.
— Да ну, — надулось это наглое создание. — Так неинтересно.
Я запрыгала ещё бодрее, и стала при этом дёргать Борю за свитер:
— Придумай-придумай-приду-у-умай!
— Не скачи ты, мелочь пузатая, — приказным тоном сказал Боря. — А то второй бантик свалится.
— Делов-то! Свалится второй — останется третий. Можешь даже на память себе оставить его потом. Не отвлекайся. Давай. Ну?
Боря сделал круг, осматривая меня со всех сторон. Я показала ему язык, а потом — кулак. Да что там говорить — кулачок. Кулачишко. Нет, чтобы придумать меня грозным, могучим, всевидящим, всезнающим! Хотя это уже перебор — куда ещё больше всезнающим-то быть?
Я поспешно убрала кулак, сцепив руки за спиной, чуть наклонила голову набок и мило улыбнулась. Боря в ужасе отступил на два шага. Действует! Я улыбнулась ещё шире и часто замигала.
— Боренька, — тихо сказала я голосом ангела. Собралась продолжить речь, но этот придумыватель осмелился меня перебить.
— Надо же! — присвистнул он. — Такая маленькая, а уже кокетничает.
Я не подала виду, хотя была оскорблёна до самой глубины моей туманной сущности.
— Боренька, — повторила я, всё так же улыбаясь. — Бандит ты малолетний. Или превращай меня обратно, или я сама тебя превращу. По твоему же негуманному методу. В дневник двоечника. Того самого, который странички с двойками вырывает.
