Борн - [12]

— Это невероятно.

— Ты ведешь себя так, как будто никогда не ел мяса.

Он встретился с ней взглядом.

— Никогда.

Ее глаза расширились.

— Но как полевому рабочему тебе требуется повышенное количество белка…

— Я никогда не ел его, — ему не хотелось говорить об этом, к тому же было бы преступлением позволить вкуснейшему блюду остыть.

Кормак отломил еще кусочек и притянул Аллору к себе на колени. Мягкое теплое тело прижалось к нему. Поднеся вилку к ее губам, он спросил:

— Поешь со мной?

— Нет, я сыта, — она покачала головой. — Тебе нужно поесть.

Как заставить ее понять?

— Поделиться с тобой пищей… это важно для меня.

Ограниченный во времени, Кормак хотел разделить с ней все, что только было возможно. И только с ней.

Аллора внимательно рассматривала его, а затем, разомкнув губы, приняла ломтик мяса. Кормак наблюдал, как она, смакуя, медленно жевала его и как при этом выглядела, и наслаждался всплеском эмоций, стараясь запомнить каждую деталь.

Проглотив еду, Аллора облизнула губы.

— Доволен?

Запах ее волос, прикосновение ее тела, сладкий звук голоса и игривый дразнящий взгляд, ее прекрасное лицо.

«Больше, чем у меня когда-либо было за всю мою жизнь».

— Ненадолго.

ГЛАВА 7

«Он так смотрит на меня».

Аллора вынуждена была напоминать себе, что нужно дышать и моргать, ведь было очень легко потеряться в проникновенном взгляде Кормака. Казалось, у нее больше не осталось секретов, сейчас она чувствовала себя более обнаженной, чем когда была без одежды.

— Доедай, — Аллора указала на тарелку и попыталась встать.

Рука Кормака удержала ее на месте.

— Только если ты останешься там, где находишься.

Кивнув, она изучала его, пока он ел. Манеры Кормака были лучше, чем у большинства борнов. Аллора ожидала, что он набросится на еду с жадностью дикого зверя, а он смаковал каждый кусочек, медленно прожевывая и подглядывая за ней сквозь опущенные веки.

Вблизи она могла лучше рассмотреть его и точно сказать, что в его худощавом теле не было ни капли жира, она даже чувствовала его ребра, когда он крепко прижимал ее к себе. Аллора хотела спросить, почему он никогда не ел мяса, которое полагалось ему за такой тяжелый труд. Любой другой мужчина, борн или брэд, не раздумывая дважды, взял бы то, что считал причитающимся ему.

Его твердый стержень упирался в нее, напоминая о том, зачем Кормак пришел сюда — закончить то, что они начали в сарае. Но с тех пор, кое-что изменилось.

Вскоре она перестанет быть управляющей. Стоит ли рассказывать ему о том, что она лишится должности? Что если он больше не захочет ее? Возможно, Кормака привлекало именно то, что он мог командовать женщиной, которая отдавала ему приказы. Гордость — та черта характера, которую она сразу же заметила в нем, и он рискнул всем, придя к ней, когда другие более опытные женщины ждали его в казармах. Она ударила его кнутом, что если он лишь пытался поставить ее в неловкое положение, требуя возмездия?

Нет, она не могла в это поверить. Кормак действовал без задней мысли, он не навредил ей в сарае. Аллора готова была поставить на карту свою жизнь, что ему нравилось трогать ее так же сильно, как ей были приятны его прикосновения. Потребность в нем, подобно раскрывшемуся бутону, расцвела в ее животе. Она теснее прижалась к нему ноющей грудью.

Кормак прикусил язык, словно в предвкушении множества возможностей, как делал это, открывая найденную на поле коробку. Его губы завораживали ее, они были такими мужскими и сильно отличались от ее собственных. Аллора задрожала, представляя, каким Кормак мог оказаться на вкус, когда она будет исследовать его рот, и каково это, дать волю своим рукам блуждать по его телу.

«Он поцелует меня сейчас?»

Отставив в сторону тарелку, Кормак развернул сидящую на его коленях Аллору таким образом, чтобы она обхватила ногами его крепкие бедра. Униформа задралась выше, и Кормак, сжав ладонями ягодицы своей госпожи, прижал ее обнаженное естество к своей твердой выпуклости в штанах. Оба задохнулись от контакта. Упиваясь жарким моментом, Аллора выгнула спину и теснее прижалась тазом к Кормаку, позволяя своим волосам рассыпаться по его рукам.

— Моя сладкая госпожа, — выдохнул он ей в ухо, проведя языком вверх по ее шее. — Я никогда ничего не хотел так, как хочу тебя.

Его рука скользнула по ее ноге, достигнув интимных кудряшек. Сгорая от желания оказаться внутри, Кормак ущипнул ее набухший бутон. Аллора дернулась от такого действия.

— Тогда возьми меня, покажи, что значить любить, — она тяжело дышала, выпрямившись, чтобы посмотреть ему в глаза, пока он продолжал ласкать ее. Ничего не казалось более интимным, чем говорить во время ласк, сидя на его члене.

Его лицо исказилось, словно он испытывал мучительную боль.

— Я хочу, но не таким образом, — набрав полные легкие воздуха, он оттолкнул ее.

Боль между ее ногами стала невыносимой.

— Кормак?

— Позволь мне искупать тебя, госпожа, — он сверлил ее глазами, отступая от стола.

— Почему? — Аллора не понимала.

На его челюсти дрогнул мускул, и у Аллоры снова появилось ощущение, что Кормак не любил делиться своими мыслями. Идея увидеть его обнаженное тело в источнике с горячей водой и позволить ему прикасаться к себе, пока они будут плавать, была достаточной мотивацией, чтобы вернуться в ванную комнату.