Борис Парамонов на радио "Свобода" 2011 - [17]

Александр Генис:  Пожалуй, можно сказать, что сам Бенджамин Франклин явил пример такой ''прекрасной души'', эстетически выразительного нравственного сознания и поведения.  Это видно по ''Автобиографии'': четкая и ясная книга. Не зря ее изучает каждое поколение американских школьников.

Борис Парамонов: Да, была во Франклине  некая гармония – а гармония это эстетическое понятие. Но специальной философской разработкой этих проблем он, понятно, не занимался.  Тем не менее,  у него можно найти самое настоящее нравственное учение. В этой самой знаменитой ''Автобиографии'' - одной из важнейших книг в пантеоне американской литературы – он предложил некую систему нравственного поведения и обучения. Но прежде чем говорить об этом, нужно сказать, что Франклин был автором массы афоризмов, дававших житейские нравственные ориентиры. Эти афоризмы стали в Америке самыми настоящими пословицами. Как и требуется пословицам, они часто в рифму. Например: ''No pain, no gain'' - ''без усилий, причем – мучительных,  нет результатов''. Или: ''Little strokes fell great oaks '' – ''маленькие удары валят большие дубы''. Но и не только в рифму, конечно. Например: рыба и гости начинают вонять на третий день. Считается, что Франклин многие из этих присловий не сам сочинил, а взял из известной ему литературы. Например, у Дефо: ''В этом мире нет ничего неизбежного, кроме смерти и налогов''. Но с афоризмами почти всегда так бывает. Например, об истории как сначала трагедии, потом фарсе: сейчас это приписывают Марксу, но Маркс взял это у Гегеля, а Гегель – у Ларошфуко.

Александр Генис:   Вы очень  кстати упомянули Дефо.  Франклин напоминает героя того же Дефо – Робинзона Крузо по признаку повседневной деловитости и умения использовать для дела всякий подручный материал.  В его время Америка еще была почти необитаемым островом, и он помогал ее колонизовать.  В своем XVIII веке Франклин с друзьями вводили цивилизацию, как в ''Таинственном острове'' Жюля Верна. Все нужно было начинать с чистого листа, которым казался континент, пребывающий в первозданном варварстве.  Чтобы избавить Америку от этого состояния, Франклин педантично насаждал институты, которые только теперь представляются необходимыми и неизбежными. Он, например, первым напечатал бумажные деньги, и его портрет до сих пор украшает собой стодолларовую купюру.

Борис Парамонов: Теперь скажем о его руководстве к нравственности. Это тринадцать правил, касающихся повседневного поведения и необходимых для этого качеств. Таковые тринадцать – сдержанность, молчаливость, аккуратность, решительность, бережливость, предприимчивость, искренность, справедливость, умеренность, чистоплотность, спокойствие, целомудренность, скромность. Соответствующие правила - для сдержанности, например: не ешь до тошноты, не пей до опьянения. Для решительности: исполняй то, что должен и до конца, без пропусков. Или для целомудрия: отдавай должное Венере, но только то, что нужно для здоровья или для произведения потомства и не вреди своей или других репутации. А вот скромность: подражай Иисусу и Сократу.

Это то, что в свое время называлось ''Франклиновым дневником'' и было в ходу еще в середине девятнадцатого века. Молодой Лев Толстой вел такой ''Франклинов дневник'', отмечая каждый день соблюдение или, чаще, несоблюдение им соответствующих правил. Это известно о Толстом: будучи могучим стихийным художников, он этим не удовлетворялся, а хотел еще быть учителем морали. И тут выступал в не идущем ему обличье протестантского рационализма. И поэтому, между прочим, он стал популярен на Западе, особенно в протестантских странах, не только как писатель, но и как нравственный проповедник.

Вот тут можно вспомнить снова Ломоносова в сравнении с Франклином. Франклин своим примером и учением дал  в Америке мощную традицию самовоспитания человека, его самостояния, говоря на старинном русском. Он создал американский руководительный миф – о независимости человека и готовности его создать собственный мир, ''селф-инвеншн'', как это называется, - самоизобретение, самосоздание. Автономность человека и способность к самостоятельному действию. Миф не в смысле легенды или просто лжи, а миф как целостная система ориентации в мире – то есть одновременно сущее и должное, наличное бытие и цель.

А вот Ломоносов при всех своих качествах мощной личности жил в мире, управляемом различными верховными доброхотами – или недоброжелателями. Он мог написать графу Шувалову: холопом не только у вельмож, но и у Царя Небесного не буду – а всё же зависел от Шувалова и различных императриц, включая кошмарную Анну Иоанновну и ее Бирона. Вот отсюда, как я понимаю, и водочка – слабость гения к напитку. Кстати, по его словам, стихи он писал вполпьяна. То есть нарушал первое же Франклиново правило насчет неумеренности в еде и питии. А потому и прожил 53 года, а не 84 как Франклин.

Справедливости ради, надо сказать, что у Франклина тоже были противники, люди его не любившие и всячески дезавуировавшие. Романтики его терпеть не могли, например Китс. Мелвилл сильно не любил Франклина. А вот англичанин Лоуренс, автор ''Любовника Леди Чаттерлей'', о нем так писал: ''Я не хочу обратиться в автомат добродетели, который Франклин хочет из меня сделать. Он пытается лишить меня моей целостности, моего дикого леса, моей свободы''.