Борель. Золото [сборник] - [116]
— Мне нужно на станцию, — потрогал его за плечо Гурьян. — Поедем со мной.
Студент улыбнулся и зашагал за директором к гаражу.
Шофера Гурьян не взял. Студенту он указал место в кабинке рядом с собой.
— Комсомолец? — спросил директор, когда машина вышла за поселок и понесла их по ровному тракту.
— Уже кандидат, — покосился парень.
— Хорошо… На каком курсе?
— На четвертом, по горному отделению…
Гурьян крутнул руль и ловко отвел машину от канавы. Студент от удивления открыл рот, ухватился за дверцу.
— Не бойся… Ну, как у вас работает Иван Михайлович?
Студент умиленно закатил глаза, восторженно ответил:
— О, один из лучших преподавателей. — Студент показал рыжие, сросшиеся, как молодые опята, зубы. — На каждой лекции приводит в пример Улентуй… Интересно… Любит он свое дело… Скоро, ученую степень будет защищать. И действительно обидно. У нас есть профессора мальчишки, а у Ивана Михайловича такие знания…
Гурьян осадил машину. Навстречу, вздымая пыль, мчался грузовик.
— Что везете? — обратился директор к высунувшемуся из кабинки шоферу:
— Крупу, — отозвался из кузова беззубый старик.
— Частей с завода нет на станции?
— Не примечал, товарищ Нарыков…
— Вороны полоротые!
До станции студент украдкой взглядывал на небритую щеку соседа, стараясь понять, чем недоволен директор. Гурьян понял это и, когда завалили в машину ящики с инструментами, теплее спросил:
— Значит, Иван Михайлович завоевал там авторитет?
— Громадный, — с захлебом говорил парень. — У него богатый опыт и подход методичный… Известно, — большая школа…
— А вы хорошенько присматривайтесь и принюхивайтесь к педагогам. Понимаешь, бывает и так, пока не разотрешь головню, все думаешь, что это пшеница… Надо корешок попробовать, а тогда лист рвать…
— Мы и так критикуем, — понял студент скрытые мысли директора. — У нас отличают, кто пустозвон, а кто имеет знания.
Гурьян ускорил ход. Мысли его запутывались, как тенета. Вспомнил двухлетнюю борьбу с главным инженером за Улентуй и долго не мог отделаться от чувства досады и подозрения. Но все это опровергалось фактами. Несомненно, Клыков пользовался уважением в тресте и институте, его любили студенты. Кроме того, сам Гурьян просмотрел все протоколы заседаний по поводу постройки обогатительной фабрики и нашел в них много интересного. Клыков категорически возражал против постройки маломощной американской фабрики и записал особое мнение, когда старая администрация прииска решила закладывать бесплодные злополучные шахты. Директор пришел к заключению, что подозрительность его к бывшему главному инженеру основана лишь на том, что Клыков недооценил, вернее, не постарался до конца разведать потенциалы Улентуя. Все это показалось теперь нелепым. Гурьян не мог не признать, что и сам он и все его сторонники, по существу дела, рисковали, пользовались в борьбе с противниками плохими доказательствами. Могло же получиться, что риск окончится крахом.
Вечером Гурьян решил побеседовать с ученым инженером о задачах практики студентов и смягчить первую нелепую встречу.
Поставив машину в гараж, он прошел в контору и остановился на пороге своего кабинета. За столом сидел отмывшийся, посвежевший Бутов, разбирая какие-то бумажки.
— Нил! Ты когда это?
— Вчера с поезда, — хмуро ответил шахтер. — А у тебя чего это образина оплыла? Крутнул, говоришь? Неладно, парень. Но не кисни. Слыхал про все дела, брат… Насобачили порядком здесь.
Гурьян повеселел. Из головы уходил хмельной дурман. Захотелось есть. Постучал в стену. Катя вбежала, шлепая белыми тапками.
— О, курортник! — и сильно тряхнула руку Бутова.
— Катюша, — взглянул на нее директор. — Инженеру Клыкову наладьте угол в квартире Перебоева… Да надо поставить к нему прислугу… Ну, понимаешь, чтобы обед носила, подметала и все прочее.
— Можно… — Катя жалостливо посмотрела на своего начальника, и от этого ему стало обидно.
— Нет ли чего перекусить? — спросил он, потирая руки.
— Можно бутерброды с икрой… Но скоро ужин… Лучше идите в столовую. — Катя повертелась, вздохнула. Нил и директор поняли, что ей хотелось поговорить об арестованных, чем-то поделиться.
Но Гурьян закрыл столы, забрал свежие газеты и телеграммы и сказал:
— Пойдем ужинать к тебе, Нил.
5
К следователю, за которым числились Вандаловская и главный механик, Гурьян с Бутовым попали на четвертые сутки. Молодой парень, с колючими серыми глазами, улыбнулся, глядя на сапоги и шаровары приискателей. Они были грязны и слишком необычны для паркетов, тем более, когда Бутов оставил на полу медвежий след подков.
Шахтер внушительно зажал в кулаке дурно разросшуюся бороду и смял нахмуренным взглядом улыбку следователя.
— Что, смешные мы, товарищ?
— Нет, почему же… Я всяких видел, сам чапаевец. И на Волге бурлачил. Курите?
— Тем наипаче…
Бутов выколотил трубку и безжалостно смял в нее дорогую папиросу.
— Скажи, за что сели наши спецы?
Следователь затянулся, отвел глаза, лоб рассекла мелкая бороздка.
— Это по улентуйскому делу?
— Да, — ответил Гурьян.
— Товарищ Нарыков?
Гурьян наклонил голову.
— По ходу нужно было сделать так, товарищ директор, — следователь пощупал глазами Гурьяна. — Есть некоторые данные, что у вас работает группа белобандитов, агентов иностранного капитала.
В книгу включены романы П. П. Петрова, известного советского писателя, «Шайтан-поле», «Борель» и повесть «Крутые перевалы».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.