Борджиа - [51]
Шевалье быстро провел лошадь к воротам, открыл их, вывел Капитана потом вскочил в седло и удалился рысью.
«Ясно, – размышлял он, – что меня будут искать к северу, по дороге во Францию или Флоренцию. Тогда отправимся на юг, в Неаполь!»
И он погнал коня к Южным воротам. Вскоре Рагастен их увидел. Ворота вот-вот должны были открыть, потому что солнце уже вставало.
Рагастен перевел лошадь на шаг, так как не хотел обнаруживать свою торопливость перед постом. Спешащий человек бросается в глаза. Мирно едущего всадника, возможно, и заметят, но он не вызовет подозрений.
В то самое мгновении, когда Рагастен менял аллюр лошади, возбужденно глядя на ворота, за которым лежали свобода и жизнь, какой-то всадник выехал из боковой улочки, сделал удивленное лицо и попытался приблизиться к нашему герою, которого он приветствовал, выказав знаки глубокого почтения.
Это был человек лет тридцати, маленького роста, сухощавый, энергичный на вид, с загорелым, обветренным лицом, на котором выделялись бесконечные черные усы и глаза, блестевшие, как карбункулы. Хотя он сидел на очень дорогой лошади, одет незнакомец был, как бродяга, и кутался в изодранный плащ. Он пытался привлечь внимание Рагастена и, поприветствовав его, тихо сказал на ухо:
– Монсиньор, ваш преданный слуга готов выполнять свой долг!
Но Рагастен не слышал его. Он не замечал ни человека, ни его лошади, ни почтительного приветствия!
В самом деле! В этот самый момент у Святого Иоанна ударили в большой колокол, и на этот басистый гул сейчас же начали отвечать три сотни римских церквей; растворились окна; из них высунулись головы испуганных горожан; неописуемое волнение охватило громадный город, который всего мгновение назад сонно дремал, а теперь внезапно пробудился под галдящим перезвоном.
– Набат! – понял Рагастен и сочно выругался. – Это в мою честь! Сейчас закроют городские ворота! Вперед, Капитан, вперед!
Рагастен натянул поводья. Капитан после трехдневного отдыха ярился от нетерпения. Лошадь звонко заржала и понеслась прямо перед собой, да так, что камешки вылетали из-под копыт.
– Стой! Проезд закрыт! Сто-ой! – кричали солдаты, торопившиеся закрыть ворота.
Капитан был еще в двадцати шагах от ворот. Рагастен резко сжал бока лошади шпорами, так что даже выступила кровь.
– Остановись! – крикнул офицер стражи. – Проезда больше нет!
– Я все же проскачу! – проревел Рагастен.
Он направил лошадь прямо на офицера, опрокинув его на землю. Еще трое или четверо солдат упали. Капитан мчался, как вихрь. Рагастен был спасен!..
Прежде всего всадник решил позаботиться о лошади. Он гладил ее, трепал по шее, а бравое животное тем временем пожирало расстояние в бешеном галопе.
– Спасибо, Капитан! Спасибо, боевая подруга!.. Я сделал тебе больно, не правда ль?.. Но, видишь ли, так было надо… Без этого мы бы погибли.
Он обернулся и взглянул на город. Солдаты заканчивали закрывать ворота. А издалека все еще звучал набат.
– Ну, теперь вопи, Чезаре! – закричал Рагастен, опьяненный свободой, опьяненный фантастической скачкой. – Вопите все Борджиа, самцы и самки![20] Это мою свободу, мое ликование празднуют ваши медные глотки!
И в самом деле. Только один Борджиа мог отдать приказ бить в набат, что имело только одну цель: обнаружить и арестовать Рагастена!
Шевалье снова обернулся. И тут он заметил, что его преследуют. Какой-то всадник летел за ним, прижавшись к лошадиной спине.
Удостоверившись, что противник только один, Рагастен улыбнулся. И эта улыбка стала настоящей поэмой силе и доверию. Доскакав до первого попавшегося ручья, шевалье остановил лошадь. Он спрыгнул на землю, зачерпнул горстью воды и принялся обмывать раны своего Капитана!
XXVI. Спадакаппа
Краешком глаза Рагастен наблюдал за стремительно приближавшимся соперником. Теперь его уже не удерживал на расстоянии галоп Капитана. Вскоре всадник подскакал к Рагастену. Это был тот самый мужчина, что почтительно приветствовал нашего героя в момент, когда прозвучал набатный колокол.
Рагастен приготовился в обороне, взявшись рукой за рукоять шпаги. Но, к его величайшему изумлению, мужчина соскочил с лошади и приблизился к шевалье, глубоко кланяясь на каждом шагу. Рагастен заметил, что у всадника не было оружия.
– Ола, дружище! Уж не ко мне ли вы так торопились?
– Монсиньор, ваш скромный слуга к вашим услугам!
– Что вы хотите?
– Только минутного свидания, если ваша честь соизволит.
«Кто бы это мог быть? – думал Рагастен. – Полицейский агент? Убийца? Шпион?»
– Вы что-то хотели сказать мне? – обратился шевалье к приезжему.
– Кое-что предложить, ваше превосходительство.
– Сначала, друг мой, доставьте мне удовольствие, отбросив в сторону все эти «чести», «превосходительства» и прочее. Твоя вежливость становится надоедливой…
– Синьор шевалье… Я называю вас так, чтобы выказать свое повиновение…
– Откуда тебе известно, что я шевалье?
– Да очень просто. Мне и ваше имя известно. Я знаю вас. Да и кто в Риме вас не знает?.. В городе только и говорят о ваших подвигах, о том, как вы разделались с бароном Асторре, о вашем триумфальном входе в Веселый дворец. Черт возьми!.. Лакеи сболтнули… И потом в день, когда мы должны были вас убить…
Париж, 1314 год. На французском троне король Людовик X Сварливый, бездарный правитель из династии Капетингов, отдавший власть в государстве своему дяде – графу де Валуа. Его жестокий соперник – Ангерран де Мариньи, первый министр королевства – всеми силами пытается сохранить для себя привилегии времен Железного короля Филиппа IV. В стране царят бесчинства и произвол. Бакалавр из Сорбонны Жан Буридан и его отважные друзья объявляют войну двору Капетингов и лично Маргарите Бургундской, коварной властительнице, для которой не существует ни преград, ни угрызений совести.
Правление Франциска I, «короля-рыцаря», как он сам себя называл, — это эпоха французского Возрождения и становления абсолютизма. Потеряв после битвы при Павии «всё, кроме чести», король не привык считаться с чужим мнением и жил по принципу «ибо так нам угодно». Будучи сторонником идей гуманизма и веротерпимости, Франциск поддерживал то католиков, то протестантов. В его правление цвели буйным цветом костры инквизиции, которые сам король посещал во главе триумфальных шествий.Однако не всё было плохо во Французском королевстве.
Легенда о Нельской башне – одна из самых страшных загадок французской истории. Говорят, что во времена правления сына Железного короля Филиппа IV неподалеку от стен башни парижане вылавливали в Сене не только рыбу… Знаменитый французский писатель Мишель Зевако (1860–1918), чьи романы известны в России благодаря фильмам с участием Жана Маре и других замечательных актеров, дает свою версию драматических событий, произошедших в начале XIV века при дворе Капетингов, самой длинной династии французских королей. Роман «Тайны Нельской башни» публикуется на русском языке впервые.
XIV век, Франция. Эпоха царствования Людовика X. История Нельской башни — что может быть ужаснее и невероятнее? Все, кто переступал порог этой мрачной цитадели, чувствуют веяние смерти. Чувствуют это дерзкий Буридан и его отчаянные друзья, чувствуют суровый министр Агерран де Мариньи и его опасный соперник граф де Валуа. Чувствуют и король с королевой. Кому-то из них суждено погибнуть. А быть может, и всем. Средневековая фреска Мишеля Зевако подошла к развязке. «Буридан» завершает трилогию «Тайны Нельской башни». На русском языке публикуется впервые. При создании обложки использовал изображение франкоязычного издания.
Шевалье де Пардальян, которому уже за пятьдесят, появляется в Париже, чтобы отыскать своего сына, много лет назад похищенного неизвестным у служанки принцессы Фаусты.Юношу зовут Жан, и он оказывается известным дуэлянтом и задирой — дерзким, но благородным.Пардальян наконец находит сына и посвящает его в тайну огромного клада, спрятанного когда-то принцессой Фаустой в старинном монастыре на Монмартре.
Мишель Зевако (1860–1918) — известный во Франции писатель, продолжатель традиций Александра Дюма, Эжена Сю, Поля Феваля. Десять из его многочисленных романов посвящены истории рода Пардальянов. Перед читателями один из них.Вместе с главным героем романа, отважным шевалье де Пардальяном, мы попадаем в водоворот дворцовых интриг Екатерины Медичи и ее окружения, приведших к трагическим событиям Варфоломеевской ночи. Мы встретимся с прелестными женщинами и благородными мужчинами, с истинным великодушием и низким коварством, с предательством, верностью и всепобеждающей любовью.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
1815 год. После падения Наполеона и возвращения трона Бурбонам по французским провинциям покатилась волна погромов и бесчинств. Жестокости, чинимые роялистами, были ответной реакцией на революционное и имперское прошлое страны. Полиция Людовика XVIII закрывала глаза на всякие вспышки Белого террора, услужливо воротя нос в сторону.Преступными попустительствами со стороны правительства воспользовалась и золотая молодежь Бордо. Местные прожигатели жизни, хорошо владеющие шпагой, организовали Общество бретеров и развлекались тем, что всюду затевали ссоры по поводу и без повода.
«Солдат и в мирное время на войне». Этот девиз проходит через всю судьбу Александра Васильевича Суворова. Известный русский писатель Николай Гейнце рассказывает о том, как из слабого здоровьем, застенчивого и чрезвычайно любящего книги юноши вырос герой и великий полководец, обожаемый своими солдатами за мягкость характера, за тихую грусть, которая была написана на его лице и в которой чуткий русский человек угадывал душевное горе, отзываясь на него всем сердцем. Суворов был участником более 60 сражений и не потерпел ни одного поражения в своей военной карьере.
XVII век. Франш-Конте, главное яблоко раздора европейских держав, отошло к испанской короне. Жители вольного графства с уважением относились к испанскому королю, не менявшему их жизненный уклад, но терпеть не могли Францию, которая как назойливая муха все время вилась вокруг их границ. Поэтому, когда кардинал Ришелье объявил войну Испании, жители Франш-Конте объявили свою войну Франции. Одним из наиболее известных героев этой войны был капитан Лакюзон. Его любили и знали все в округе, он стал воплощением свободы и олицетворением храбрости.
Роман «Девятое термидора», созданный выдающимся русским писателем и философом Марком Алдановым, посвящен свержению диктатуры якобинцев и гибели их лидера Максимилиана Робеспьера. Автор нашел логичное объяснение загадки драматических и весьма противоречивых событий, произошедших накануне смерти французского диктатора. Данный роман входит в тетралогию «Мыслитель», охватывающую огромную панораму мировой истории от Французской революции и царствования Павла I до заката Наполеоновской империи.