Борьба за огонь (без иллюстрации) - [48]

Нао предпочел встретить смерть лицом. Он резко повернулся, и свет огонька в плетенке ударил в глаза медведю. Огромный зверь замер, как вкопанный. Неожиданность смутила его. Пристально глядя на огонек, он глухо позвал свою самку. Но еще прежде, чем она подоспела, ярость проснулась в нем с удвоенной силой, и он ринулся на Нао… Уламр отскочил назад и изо всех сил швырнул в морду медведю свою плетенку. Удар пришелся по ноздре. Огонь вывалился из плетенки и обжег медведю глаз. Пока ошеломленный зверь сообразил, что с ним произошло, Нао успел выгадать несколько десятков шагов.

Впереди показалась уже полоса тусклого света. Уламры теперь видели землю под ногами; они бежали быстрей и уверенней, не спотыкаясь. Но и медведи возобновили преследование.

Нао подумал, что на вольном воздухе опасность, угрожающая ему и его спутникам, не уменьшится, а только возрастет.

Снова медведь был в нескольких шагах. Жгучая боль в глазу разъярила его, он забыл всякую осторожность. Кровь ударила ему в голову, и ничто теперь не могло удержать его порыва. Нао чувствовал это по взволнованному дыханию зверя, по его отрывистому, глухому рычанию.

Нао хотел было снова повернуться и дать бой, как вдруг Нам окликнул его. Нао увидел, что впереди обвалившаяся скала загромождала подземный ход, оставляя только узенькую щель у стены. Нам уже миновал эту щель, Гав углубился в нее. Медведь был всего в трех шагах от Нао, когда тот, в свою очередь, скользнул в узкий проход.

С разбегу медведь налетел на скалу; отверстие было слишком узким для него, и только его морда пролезла в щель. Зверь разинул пасть, обнажая острые клыки, и гневно зарычал. Но Нао уже не боялся его: огромная скала не сдвинулась бы с места, даже если бы ее толкали мамонты. Она удерживала медведя так же верно, как смерть.

Сын Леопарда насмешливо крикнул:

— Нао теперь сильнее великана-медведя! У него есть палица, топор и дротики. Он может ранить медведя, и медведь ничего ему не сделает!

И он поднял палицу.

Медведь успел втянуть морду обратно прежде, чем Нао нанес удар; он попятился назад, под прикрытие скалы. Злоба попрежнему кипела в нем. Но он не поддавался ей. Сегодня он дважды получил урок от двуногого животного, дважды оно причиняло ему боль какими-то странными ударами. И, не будучи в силах отомстить, медведь затаил ненависть. Он знал теперь, что человек — опасный враг, и понял, что одной силы для победы над ним недостаточно, — нужны хитрость и осторожность.

Медведица рычала сзади; она не пострадала от встреч с человеком и не извлекла из них урока предусмотрительности. Но рев самца призвал ее к осторожности, и она попятилась назад, полагая, что впереди встретилась какая-то природная западня. Она не могла предположить, что опасность исходила от жалких двуногих существ, скрывшихся за выступом скалы.

Глава девятая УТЕС

Держа наготове копье, Нао несколько времени сторожил у прохода, не вернется ли медведь. Он мечтал отомстить ему. Но самец прятался в темноте за скалой, а самка и не подходила близко. Нао вспомнил, что день на исходе, а до равнины еще далеко, и пошел к выходу.

Подземный ход расширился, и с каждым шагом в нем становилось все светлей. Наконец, уламры выбрались на вольный воздух и радостными криками приветствовали осенние тучи, плывшие по небу, крутой спуск с горы и безграничный простор равнины.

Перед ними расстилались знакомые места; с раннего детства они знали каждое дерево в лесах, каждую травинку в степи, каждый уступ холмов; они тысячи раз переплывали и переходили вброд реку, обходили болота и ночевали под прикрытием нависших скал. Не больше двух дней пути отделяло их теперь от Большого болота, на берегах которого собиралось после войн и охотничьих походов все племя уламров.

Нам рассмеялся, как ребенок, Гав радостно вытянул вперед руки.

Нао, взволнованный воспоминаниями, чуть слышно прошептал:

— Мы скоро увидим племя!

Казалось, самый воздух равнины пахнул родным племенем. Весь облик местности здесь был иной, не похожий на земли, оставшиеся позади, на юго-востоке. Пережитые страдания и лишения мгновенно были забыты, и только радость близкого свидания занимала мысли уламров.

Нам и Гав не вспоминали о жестокости старших соплеменников, о тяжелых кулаках Фаума; с гордостью глядели они на маленькие огоньки в плетенках, которые им удалось сохранить, несмотря на тысячи препятствий, страдания и усталость.

Нао жалел, что пожертвовал своей плетенкой; правда, он подарит племени камни, содержащие Огонь, и научит, как пользоваться этими камнями. Но все же он предпочел бы, подобно своим спутникам, сохранить живым частичку того Огня, который он завоевал у кзамов.

* * *

Множество трещин и обвалы делали спуск с горы и трудным и опасным. Уламры осторожно подвигались вперед, опираясь на копья и дротики. Наконец, последние препятствия остались позади, и они очутились на равнине. Теперь перед ними лежала гладкая, хорошо знакомая дорога.

Нао хотел до наступления темноты дойти до излучины реки и там остановиться на ночлег.

День медленно угасал за темными облаками, громоздившимися на западе. В саванне показались стаи волков и собак; уламров удивила их многочисленность: стаи сновали по всей равнине, оглашая воздух тоскливым воем. С первого взгляда видно было, что зверей мучит жестокий голод.