Борьба за огонь (без иллюстрации) - [28]

— Нао пойдет искать следы Гава! — сказал он, наконец. — Нам останется, чтобы ухаживать за Огнем. Он не должен спать: он будет смачивать водой кору плетенки, когда она перегреется, и ни на миг не отлучится от Огня!

— Нам будет охранять Огонь бдительней, чем собственную жизнь, — решительно сказал молодой воин.

И он гордо добавил:

— Сын Тополя умеет поддерживать Огонь. Мать научила его этому, когда он был еще не больше волчонка.

— Хорошо. Если Нао не вернется прежде, чем солнце поднимется над верхушками тополей, Нам уйдет под защиту мамонтов. Если же Нао не придет до конца дня, Нам должен будет один направиться к становищу уламров.

Нао ушел. Сердце его было неспокойно. Много раз он оборачивался и глядел на Нама, склонившегося над плетенкой с Огнем.

Глава шестая ПОИСКИ ГАВА

Нао решил вернуться в становище людоедов, чтобы оттуда пойти по следам Гава. Он шел медленно. Раненое плечо горело, в голове был шум, огромная шишка вскочила на черепе в том месте, куда попал удар палицы.

Грустные мысли теснились в голове уламра. Даже после завоевания Огня его молодым спутникам и ему самому продолжали угрожать бесчисленные опасности. Когда-то они вернутся к своему племени и удастся ли вообще вернуться живыми?

Наконец, он дошел до опушки ясеневой рощи. Отсюда несколькими часами раньше он увидел стоянку кзамов. Но тогда свет восходящей луны меркнул в зареве яркого костра, а теперь стоянка вьмерла, головни, которые Нао разбросал, угасли, и темная ночь нависла над мрачным полем.

Напрягая слух, зрение и обоняние, Нао пытался определить, вернулись ли назад преследователи. Но все было неподвижно в стане врагов, и только изредка стонали раненые.

Тогда Нао решительно зашагал к становищу. Раненые мгновенно перестали стонать, и казалось, что у погасшего костра лежат только одни трупы.

Но Нао не стал задерживаться здесь. Найдя место, откуда Гав пустился бежать, сын Леопарда легко разыскал его след. Вначале не представляло никакого труда итти по нему: Гав бежал почти по прямой, и отпечатки его ног сопровождались многочисленными глубокими следами преследователей — кзамов. Но вскоре следы Гава начали описывать петли среди холмов, замкнутые круги, проникали в заросли кустарника и, наконец, уперлись в болото. Нао с трудом снова разыскал их на берегу реки. Следы теперь были влажные, как будто Гав и его преследователи вышли из реки.

Нао прошел по следу еще тысячи три-четыре локтей; но тут ему пришлось остановиться: тяжелые тучи заволокли луну, а заря еще не занималась. До рассвета нечего было делать, и сын Леопарда сел под смоковницу, видевшую уже десять поколений людей. Ночные хищники закончили охоту, дневные животные еще не проснулись в своих норах, в дуплах деревьев или в чаще густого кустарника, куда они забрались на ночь.

Нао отдыхал, нетерпеливо поглядывая на восток, где за линией холмов медленно занималась осенняя заря, тусклая, холодная и неприветливая. Уже поднялся предрассветный ветерок, и заколыхались пожелтевшие листья смоковниц.

Проглотив кусок сырого мяса, Нао снова принялся за поиски. Из рощи след Гава шел по песчаной равнине, покрытой редкой травой и чахлым кустарником, потом свернул в тростниковую заросль на краю болота, поднялся по склону холма и, наконец, затерялся на берегу реки, которую Гав, очевидно, перешел вброд.

Нао, в свою очередь, переправился на противоположный берег реки и там, после долгих поисков, установил, что следы кзамов разделились, — видимо, они окружали Гава.

В продолжение нескольких минут сын Леопарда нерешительно топтался на месте. Он понимал, что не имеет права рисковать Огнем, жизнью Нама и своей собственной, чтобы притти на помощь Гаву. Теперь он должен был опасаться встречи не только с двумя группами преследователей Гава, но и с отрядом, который пустился в погоню за Намом и потерял его следы. Встреча с этим отрядом была бы тем опасней, что, следуя за сыном Тополя, он обогнал Гава и мог отрезать Нао путь к отступлению.

Но желание спасти молодого уламра так увлекло Нао, что он решил пренебречь опасностью. Не колеблясь больше, он пошел по следу Гава, лишь изредка останавливаясь, чтобы оглядеть окрестность.

Рыхлая почва равнины сменилась твердым гранитом, едва прикрытым тончайшим слоем чернозема. След огибал подножье холма с отвесными, крутыми склонами.

Нао решил взобраться на холм. Отпечатки шагов на земле были совсем свежие, и он надеялся с вершины холма увидеть самого Гава или его преследователей.

Уламр стал карабкаться по склону холма, цепляясь за кусты.

Действительно, достигнув вершины, он увидел Гава; молодой воин бежал по участку красной глины, казавшемуся обагренным кровью бессчетных тысяч животных.

За ним, не отставая, бежали несколько широкоплечих, длинноруких и коротконогих кзамов. С севера, наперерез беглецу, приближалась другая группа кзамов. Несмотря на то, что погоня длилась уже несколько часов, сын Сайги, повидимому, сохранил еще достаточно сил, и в поступи его не было заметно усталости.

В продолжение этой долгой осенней ночи Гав бережно расходовал свои силы, пускаясь бежать со всей скоростью, на какую он был способен, только чтобы избегнуть засады или чтобы подразнить своих преследователей. Но, к несчастью, в пылу бегства он заблудился и теперь не знал, в каком направлении искать холм, где Нао назначил ему свидание.