«Борьба за души» и другие рассказы - [49]

Заседание суда открылось около восьми утра. Первым со своими притязаниями выступил г-н Метцелес, мальчик которого был растерзан медведями.

— Во сколько вы оцениваете причиненный вам ущерб?

— Боже праведный, что значит — во сколько? Это такой ущерб, что я уже никогда не стану на ноги! Ведь мой Арон был такой хороший мальчик, и на нем было двое штанов, — а!.. что я говорю — четверо штанов, четыре жилетки, пять пиджаков, в каждом кармане были часы, и всего этого, боже праведный, нет! Парня нет, штанов нет, жилеток нет, пиджаков нет, часов тоже нет!

— Послушайте, господин Метцелес, не могло же в тот роковой день на нем быть столько всего надето?!

— Боже праведный, как это так — не могло?! На нем было еще больше! Восемь штанов, восемь жилеток, восемь пиджаков, в каждом кармане часы, цепочка и золотая монета, то есть, господа судьи, три золотые монеты!

— Послушайте, господин Метцелес, сдается, вы изрядно хватаете через край. Скажите-ка нам начистоту, как было дело.

— Я хватаю через край?! Иегова свидетель, что я говорю такую же правду, как чисты ваши сердца. Боже праведный, вы видите, я плачу, я плачу… Дело было так. Арон говорит: «Папочка, дорогой мой папочка, я иду немножко пройтись». А я его так любил, так любил, и было прохладно, и поэтому я ему говорю: «Арон, надень еще одни штаны, одну жилетку, один пиджак, и вот тебе двое часов, чтобы ты знал, когда вернуться домой».

— А зачем двое?

— Боже праведный, одни он сунул в карман жилетки, а когда надел вторую, эти вторые сунул в нее, чтобы не надо было расстегиваться. Тут приходит мамочка, дорогая наша мамочка, и говорит: «Арон, на улице прохладно, надень еще одни штаны, одну жилетку и пиджак, и часы еще одни, чтобы тебе не надо было расстегиваться». Потом пришла бабушка и сказала: «Арон, надень еще одни штаны, одну жилетку и один пиджак, и возьми вот эти мои часы, чтобы знать, который час». После этого пришел брат, один брат, второй брат, третий брат, четвертый брат.

Председатель (иронически):

— А что сестры?

— Слава тебе господи, сестры у него были тоже, одна сестра, вторая, третья, четвертая, пятая, потом он еще имел один дядя, второй дядя, третий дядя и целых три тети, и все ему сказали: «Надень еще одни штаны», — ой_? что я говорю! — сказали: «Надень двое штанов, две жилетки, два пиджака и часы». И Арон всех послушался: папочку, мамочку, дедушку, бабушку, четырех братьев и пять сестер, трех дядьев и трех теток. Итого, господа судьи: девятнадцать штанов, девятнадцать жилеток, девятнадцать пиджаков, девятнадцать часов и девятнадцать золотых монет. Иегова праведный, они его сожрали с этим со всем, и теперь я нищий, совсем нищий, и требую поэтому, чтобы возместить убыток, одну тонну серебра за эти вещи, за испуг — вторую тонну, за это несчастье — третью, за горе и печаль — четвертую, за эти слезы — пятую и за то, что я потерял кормильца, — шестую.

— Позвольте, позвольте, разве такой мальчуган мог быть вашим кормильцем?

— Боже праведный, это же кормилец, раз он кормит отца. Если бы не он, я бы не мог требовать шести тонн серебра! Так потерял я, боже праведный, кормильца, или нет?!

Суд отложил рассмотрение дела на неопределенный срок».

Да будут реабилитированы животные!

Уважаемое собрание, друзья, чехи, земляки!

Воистину примечательно, что в Чехии нашлась партия, у которой достало решимости выступить с новой программой, один из пунктов которой гласит: «Да будут, наконец, реабилитированы животные!» Ибо доселе отношение к животным было таково, что все они обычно пользовались дурною славой.

Возьмем, к примеру, хотя бы свинью. С незапамятных времен представление о свиньях неразрывно связывалось с грязью. Если кого обзывали «свинья», то почти всегда подразумевали «грязная». Существовали даже целые народы, бойкотировавшие свиней! Евреи, например. Моисей утверждал, будто бы употребление свинины в пищу может повлечь за собой заболевание половыми болезнями. И надо сказать, что во времена Моисея именно это многим евреям служило отговоркой. Лишь под влиянием христианства, отменявшего все иудейские законы, употребление свинины расширилось, и католическая церковь, дабы доказать Моисееву неправоту, даже смогла ввести свиные пиршества.

И все же, несмотря ни на что, свинью принято считать существом нечистоплотным, потому что она валяется в грязи. Позвольте, но ведь бальнеологи это рекомендуют и людям! Возьмем хотя бы Пиштяны и пиштянские грязи. В этих грязях для ради своего здоровья валяется даже аристократия, а ведь никому не придет в голову назвать такого аристократа свиньей! Да и доктор Кучера, рекомендующий это лечение, тоже вам не свинья… И все же свиньи, послужившие страждущему человечеству столь блестящим примером, окружены презрением, и их имя, особенно ныне, во время выборов, служит в качестве ругательства, которым один противник честит другого, коли желает назвать того бесчестным. А доводилось вам, уважаемые избиратели, когда-нибудь видеть бесчестную свинью?

Не кажется ли вам, что этакий чистенький кабанчик в витрине мясной лавки есть существо поистине неуязвимого характера? Даже после смерти он улыбается тем, кто его съест. Хотелось бы мне знать, что бы делали на его месте вы!