Борьба миров - [8]

Вдруг вспыхнул яркий свет, и туча светящегося, зеленоватого дыма потянулась вверх из ямы тремя ясно видимыми клубами. Столбы дыма, один за другим, поднимались вверх в тихом, безветренном воздухе, прямые, как свечи.

Этот дым, — назвать его пламенем было бы, пожалуй вернее, — светился так ярко, что темно-синее небо и все пространство коричневого поля, по направлению к Чертси, с разбросанными на нем черными соснами, погрузилось во мрак, когда поднялись эти клубы, а когда дым рассеялся, то стало еще темнее. Одновременно слышен был слабый свистящий звук.

По другую сторону ямы остановилась депутация с белым флагом, пораженная этим явлением; это была маленькая, ничтожная кучка черных фигур на черной земле! Их лица, освещаемые вспышками зеленого дыма, казались зеленовато-бледными, как у мертвецов.

Шипящий звук постепенно перешел в жужжание и, наконец, в громкое, протяжное гуденье. Из ямы медленно поднялась бесформенная фигура, и казалось, что из нее брызнул маленький световой луч.

Вдруг по разбросанной человеческой толпе пробежали искры настоящего пламени, перескакивая от одного к другому. Казалось, что в них ударили невидимой струей света, который сейчас же превратился в белое пламя. Будто каждый, в кого попадала такая струя, мгновенно загорался.

И при свете этого пламени, приносившего им гибель, я видел, как они метались и падали и как те, кто следовал за ними, обращались в бегство.

Я стоял ошеломленный всем виденным, не понимая еще, что в той далекой группе людей носится смерть, выхватывая одного за другим. Я чувствовал только, что там происходит что-то особенное. Одна, почти неслышная, ослепительная вспышка света, — и человек падал безжизненной грудой на землю, а над его головой невидимая огненная струя проносилась дальше, — зажигая сосны, кусты дрока и превращая все на своем пути в огненный костер. Я видел, как вдали, под Нэпгиллем, загорелись вдруг ярким пламенем деревянные постройки, изгороди и деревья.

Быстро и неуклонно носилась кругом огненная смерть, все поражая своим невидимым, неумолимым мечом. По пылающим кустам я догадался, что она подходит ко мне; но я был так ошеломлен и удивлен, что не мог двинуться, Я слышал треск огня в песочных ямах и внезапное лошади, которое тотчас же затихло. Казалось, что между мной и марсианами чья-то невидимая, раскаленная рука провела по полю огненную линию; повсюду вокруг песочных ям темная земля задымилась и затрещала. Вдали под Уокингом, где дорога со станции выходит в поле, что-то рухнуло со страшным треском. Тотчас же прекратилось гудение, и черный, куполообразный предмет медленно опустился в яму и скрылся из глаз.

Все это произошло так быстро, что я стоял оглушенный и ослепленный, не будучи в состоянии двинуться с места. Если бы огненная смерть описала полный круг, то я бы погиб безвозвратно. Но она прошла мимо и пощадила меня, оставив во власти темной, жуткой ночи.

Холмистое поле казалось теперь почти черным, и только местами, под темно-синим небом, чуть-чуть серели полосы дорог. Было темно и совершенно безлюдно. Вверху над моей головой постепенно загорались звезды, а на западной стороне неба все еще виднелась мерцающая, бледно-зеленая полоса, на которой резкими, темными контурами выделялись верхушки сосен и крыши домов Горселля. Марсиане и их приспособления оставались совершенно невидимыми, только высокий шест, на верхушке которого вертелся неутомимый диск, продолжал стоять. Отдельные кусты и одиноко стоящие деревья все еще горели и дымились, да в стороне Уокинга, у станции, от домов поднимались огненные столбы дыма, расплываясь в тихом ночном воздухе.

Ничто не изменилось. Если бы только не это чувство ужасного, подавляющего изумления! Маленькая горсточка черных фигурок с белым флагом была вычеркнута из жизни и мирная тишина вечера как будто не нарушалась.

Я вспомнил, что я остался один в этом мрачном поле, беззащитный, беспомощный. И внезапно, словно что-то пришедшее ко мне извне, на меня напал страх. С усилием я повернулся и, спотыкаясь о вереск, побежал прочь.

Страх, обуявший меня, был не сознательный страх, а панический ужас не только перед марсианами, но и перед окружавшими меня мраком и тишиной. Подавленный этим ужасом, я бежал и тихо плакал, как дитя. Теперь, когда я отвернулся, я уже не решался оглянуться назад.

Помню, что я испытывал тогда странную уверенность, что со мной кто-то играет и что, как только я буду в пределах безопасности, эта таинственная смерть — быстрая, как свет — выскочит из ямы, где лежит цилиндр, настигнет меня и убьет…

VI Тепловой луч на Кобгэмской дороге

Все еще остается загадкой, каким образом могли марсиане так быстро и бесшумно убивать людей. Многие придерживаются того мнения, что они доводят до очень высокого градуса температуру в запертой камере, абсолютно не проводящей тепла. Этот накопленный запас теплоты они направляют посредством параллельных лучей на любой намеченный ими предмет, с помощью отполированного параболического зеркала, подобно тому световому лучу, который распространяется параболическим зеркалом на маяках. Но никто еще не мог доказать верность всех этих предположений. Как бы то ни было, одно было несомненно — что суть дела была в тепловом луче. Тепловая энергия, и притом невидимая, вместо видимой световой. Все воспламеняющееся горит при одном прикосновении этого луча. Свинец превращается в жидкость, железо становится мягким, стекло лопается и плавится; а когда такой луч попадает в воду, он превращает ее в пар.