Борьба - [3]
Война хотя и является очень интересной формой борьбы, но ни в коем случае не единственной имеющей значение в жизни рода человеческого. Мир полон борьбы в самых разных ее видах, от больших и громадных до малых и мельчайших. Однако понятие борьбы надо расширить так, чтобы это соответствовало природе. Борьба возникает всегда, когда нечто живое хочет достигнуть своей цели, преодолевая сопротивление.
Со словами связаны определенные мыслительные процессы, и если кто-то хочет высказать новые мысли, он должен сформировать новые слова. Таким образом, можно допустить, что борьба для нас – это действо (Machee), и в этом смысле «живет» все то, что может развиваться и размножаться, например, животное, растение, раса, нация, клетка, орган, язык, чувства, идея и еще тысячи разных других вещей.
И вот тут возникает целый ряд вопросов. Что значит хотеть? И что такое цель? и т. д. и т. п. Здесь мы не намерены вдаваться в эти подробности. Возможно, однажды появится философ, который исследует эту проблему, выстроит строгую теорию действа.
В данной работе такая задача не ставится. Автору лишь хочется поделиться размышлениями, полезными для жизни. И этой цели он хочет достичь, затратив минимум средств.
Стратегию действа здесь следует понимать как совокупность всех рассуждений, способствующих объяснению или предвидению событий, связанных с действом. Тактика это стратегия отдельного эпизода действа.
Борьба для нас – это действо, и в этом смысле «живет» все то, что может развиваться и размножаться, например, животное, растение, раса, нация, клетка, орган, язык, чувства, идея и еще тысячи разных других вещей.
В каждом действе есть центры воздействия, на войне это солдаты, винтовки, пушки, сабли, корабли и т. д. Назовем их стратами действа. Каждая страта оказывает различные воздействия и является многократной. Давайте назовем единицу каждого воздействия йонтом. Таким образом, воздействие страты – это комбинация различных йонтов.
Страты действуют и двигаются в окружении, которое присуще действу. Это окружение мы можем представить себе как пространство, хотя оно не всегда обладает качествами пространства. Назовем его «полем» действа. Поле оказывает большое влияние на действо, однако страты не могут воздействовать на поле. В пространстве поле действа представляет собой не зависящие от воли борцов обстоятельства, то есть их окружение.
Первое и самое значительное возражение, которое можно выдвинуть против попытки создать теорию действа, это бесконечное многообразие и неопределенность всех действ. Достаточно рассмотреть шахматную партию, чтобы доказать, как разнообразно может развиваться действо из заданного исходного положения. Легко поверить, что в этом многообразии невозможно уловить закономерность.
Но это, однако, заблуждение. Уже при обычной игре в шахматы видно, что выбор целесообразных ходов чрезвычайно ограничен. В игре мастеров это ограничение возможностей еще заметнее, и чем дальше идет игра, тем сильнее становится ограничение выбора. В других действах ситуация сходная. Если пианист средних способностей играет для музыкально образованной публики, то ему кажется, что он сможет это сделать очень разнообразными способами. А для Розенталя или Падеревского будет существовать лишь один вид интерпретации. Чем выше искусство художника, тем меньше его свобода.
Мы можем мысленно совершенствовать процесс до бесконечности, не теряя при этом логики. И таким образом добраться до ситуации, когда деятель вообще лишится выбора. Ему придется действовать так, как он действует, будучи вынужден подчиниться требованию высшей целесообразности.
Этих идеальных существ мы назовем «деятелями». Каждое из его действий будет называться либо конструктивным (позитивным), либо деструктивным (негативным). Процесс действа, если он конструктивен, предначертан. Но в этой фразе таится гипотеза, которая заслуживает более детального рассмотрения.
Очевидно, что поставленных целей можно достичь самыми разнообразными путями, как, например, в коммерции, где тот или иной товар можно купить и продать дороже или дешевле, с более скорой или более поздней доставкой. Но того, кто проведет свои торговые операции с наибольшей выгодой, назовут лучшим коммерсантом. И наконец, после завершения серии таких трансакций эта выгода обратится в денежные ценности.
Раса никогда не будет предпринимать усилий, если сопротивление не принуждает к этому. Если сопротивление или раздражитель исчезает, то орган, выполняющий функцию противостояния им, используется для других целей.
Каждому действу, происходящему в природе, можно подобрать параллель. Например, в ходе военного сражения генерал должен выполнить определенную задачу, но сделать это он должен таким образом, чтобы при окончательном подведении итогов его потери (страты и йонты) были бы минимальными.
То, что в действе играет главную роль, подобную деньгам в коммерции, будет названо действенной энергией.
Таким образом, деятели по своей натуре бесконечно бережливы в отношении энергии, которой они располагают.
Деятели существуют также в окружающей нас природе. Вероятно, атомы являются деятелями, потому что они подчиняются установленному Гауссом «принципу наименьшего принуждения» и разным другим принципам минимальности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
12 лекций о шахматной игре.Второе исправленное и значительно дополненное издание. Перевод С. П. Симеон и И. П. Л-ва.Типография МКХ им. Ф. Я. Лаврова, Варгунихина гора, 8.Главлит № 39250. Москва 1925 г. Тираж 5.000 экз.
I. Современный мир можно видеть как мир специалистов. Всё важное в мире делается специалистами; а все неспециалисты заняты на подсобных работах — у этих же самых специалистов. Можно видеть и иначе — как мир владельцев этого мира; это более традиционная точка зрения. Но для понимания мира в аспектах его прогресса владельцев можно оставить за скобками. Как будет показано далее, самые глобальные, самые глубинные потоки мировых тенденций владельцы не направляют. Владельцы их только оседлывают и на них едут. II. Это социально-философское эссе о главном вызове, стоящем перед западной цивилизацией — о потере ее людьми изначальных человеческих качеств и изначальной человеческой целостности, то есть всего того, что позволило эту цивилизацию построить.
Монография посвящена исследованию главного вопроса философской антропологии – о смысле человеческой жизни, ответ на который важен не только в теоретическом, но и в практическом отношении: как «витаминный комплекс», необходимый для полноценного существования. В работе дан исторический обзор смысложизненных концепций, охватывающий период с древневосточной и античной мысли до современной. Смысл жизни исследуется в свете философии абсурда, в аспекте цели и ценности жизни, ее индивидуального и универсального содержания.
Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.
Первая часть книги "Становление европейской науки" посвящена истории общеевропейской культуры, причем в моментах, казалось бы, наиболее отдаленных от непосредственного феномена самой науки. По мнению автора, "все злоключения науки начались с того, что ее отделили от искусства, вытравляя из нее все личностное…". Вторая часть исследования посвящена собственно науке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.
Автор книги — неутомимый и успешный охотник на Власть, эту всегда ускользающую субстанцию, которую охотно проклинают народы, но не могут без нее обойтись. В чем тайна власти и что она собой представляет?Рифат Шайхутдинов помогает читателю освоить терминологический ряд, в рамках которого осмысливают реальную власть и политику на Западе: «биовласть», «символическая власть», «мягкие технологии власти», «коды коммуникации», «интенции», «ориентация сознания» и другие. Книга предназначена тем, кто желает разобраться в природе и повадках российской власти.
Фрагменты обсуждения подготовлены на базе материалов сайта Президента РФ Дмитрия Медведева (www.kremlin.ru) и социальной сети «Свободный мир» (www.liberty.ru)
В книге собраны публицистические и экспертные статьи Виталия Иванова, написанные в 2005–2007 годах. Автор определяет себя как охранителя и антиреволюционера, то есть последовательного сторонника власти и приверженца правых взглядов, враждебного одновременно левачеству и либерализму. Нисколько не скрывая своей ангажированности, напротив, всячески ее подчеркивая, он разбирает базовые политологические понятия (суверенитет, демократия, нация и пр.), анализирует идеологические опыты представителей власти, критически деконструирует тексты российских оппозиционеров (Илларионова, Белковского, Рогозина, Рыжкова) и зарубежных критиков Кремля.