Борьба культур - борьба религий? - [12]

Арабы - в отличие от американских евреев, многие из которых связаны с неевреями узами брака - не становятся частью американской нации. Удивительно, но Тодт пишет в этой связи: «Верность, которую Америка хранит по отношению к Израилю, для специалистов, занятых стратегическим анализом, представляет собой большую загадку». Тодт удивлен тем, что Бжезинский, рассуждая о геополитике, обходит молчанием Израиль, хотя тесный характер американо-израильских отношений и есть та причина, по которой американцев так не любят в исламских государствах и, более широко, во всем арабском мире. Это удивляет его даже больше, чем та несправедливость, которую «день за днем израильские оккупанты творят в Палестине», или то, как «ежедневно нарушается принцип равноправия, который лежит в основе демократического мироустройства». Разумеется, никакой загадки здесь нет, это станет понятным, если мы взглянем на слова Шарона, которые приведены ниже. Тот факт, что американские СМИ находятся преимущественно в руках евреев (включая такие издания как «Нью Йорк Таймс» и «Вашингтон Пост»), Тодт комментирует скупо: «В том, что говорят о роли еврейства в формировании общественного мнения, и то, как такое положение дел влияет на исход, скажем, выборов в этой стране, есть доля правды. Это теория еврейского лобби». Нам должно быть понятно, что это не «доля правды», а вся правда как она есть. Ведь совершенно очевидно, что для Америки, которая обычно действует исключительно в собственных интересах, нет смысла настраивать против себя значительную часть человечества - с геополитической точки зрения это безумие, - и все же именно это и происходит, хотя Израиль сам по себе не представляет для США никакого интереса: ни в геополитическом, ни в экономическом смысле. Причина, по мнению Тодта, - это христианский фундаментализм нынешнего президента США, который буквально «влюблен в государство Израиль»; для всех тех, кому «ненавистен ислам и, в целом, арабский мир» такая глубина религиозного чувства Буша - настоящий подарок. Это странно, учитывая, что три четверти американских евреев находятся в левом секторе политического спектра, они голосуют за демократов и как огня боятся христианских фундаменталистов. Между тем, многие евреи отмечают: «протестант, который понимает библию буквально, неизбежно отождествляет себя с государством Израиль». Хотя сам еврей, Тодт удивляется тому, что евреи в США не стремятся к интеграции: «Эта привилегированная часть населения исповедует культ холокоста со страстностью, которая настораживает - и это в лучшем случае, в худшем случае нам придется сравнить эту страсть с невротическим состоянием. Американские евреи неустанно отдают долг памяти той гибели, которую им удалось избежать. Они неутомимо критикуют антисемитизм, рост которого мы наблюдаем повсеместно, и они в большей степени принимают участие в судьбе зарубежной диаспоры (прежде всего французской), чем сама эта диаспора... Я не способен этого понять: страх евреев в стране, еврейское лобби в которой сильно как нигде».

Тодт оценивает американскую внешнюю политику как «катастрофическую»: хоть американцы и стремятся к дестабилизации России, их отношения с европейскими партнерами унизительны для последних, к Японии Америка относится надменно, Китай - провоцирует, а Иран давно записан в список стран-изгоев. Это не следует расценивать как «неуклюжесть» или своеобразную «логику» американцев, просто Америка - по Тодту - настолько слаба, что военная конфронтация возможна только между ней и еще более слабым противником. Что у американцев не отнять - так это их непоколебимую уверенность в собственном превосходстве, которое не всегда имеет под собой реальную почву. Американцы действительно считают, что они могут управлять миром. Как говорил один американский президент в этой связи: «Что мы желаем, то и происходит». Такое высокомерие застит им глаза, они не в состоянии правильно оценивать реальное соотношение сил в мире; в этом смысле верны те параллели, которые Тодт проводит между политикой США и «политикой» Вильгельма II. Поэтому американцы искренне верят, что они могут вести войны повсюду, а агрессию против Китая рассматривают, несмотря на ее очевидную и полную бесперспективность, как превентивную меру, способную остановить возвышение этой страны. Если Америка сможет реально обезопасить свою территорию новыми системами ПРО, легко представить, насколько возрастет желание этой страны угрожать остальному миру ядерным ударом; возрастет угроза и безопасности России, и безопасности Китая, которые в списке возможных целей автоматически окажутся на первом месте... А повод для начала войны у Америки всегда найдется еще и потому, что при нынешних темпах добычи минерального топлива его запасы на территории США будут исчерпаны к 2010 году; уже в 1999 году импорт нефти в эту страну превысил уровень внутренней добычи.

Тодт приветствует укрепление и стабилизацию России, которые мы наблюдаем при президенте Путине: мощная Россия - это необходимое условие восстановления равновесия в мире. Богатство природных ресурсов делает Россию менее уязвимой - если сравнивать ее с Америкой - и более независимой от остального мира: страна не зависят от поставок энергоносителей, русским, фигурально выражаясь, нет необходимости что-то у кого-то отнимать. Когда Тодт начинает рассуждать о Германии, попутно удивляясь той «покорности, с которой этот важнейший протекторат западного мира» позволяет собой помыкать, он объясняет этот феномен демонстрацией военной мощи союзников и теми потерями, которые страна понесла в ходе бомбардировок 1943 - 1945 годов. Но мы не согласимся с автором: сперва была советская угроза, которую немцы испытали на собственной шкуре, затем денацификации и распространение пораженческих настроений в стране. Только при Шредере положение начало выправляться (а Шредер принадлежит к поколению шестидесятников, которые в свое время выходили на улицы, протестуя против войны США во Вьетнаме); когда это случилось, реакция со стороны христианских демократов, руководимых госпожой Меркель, была предсказуемой: последовали упреки. Это и понятно: христианские демократы по-прежнему руководствуются в своих действиях представлениями и стереотипами, которые давно отжили свое.