Громко возроптало войско; оно порицало короля за неосторожный его поступок и говорило, что его жизнь принадлежит подданным, что он не должен подвергать ее опасности, имея столько храбрых и опытных военачальников, которым мог бы отдавать свои приказания. Королева Изабелла содрогнулась, узнав об опасности, которой подвергся король, и вынудила у него обещание воздерживаться от необдуманных и безрассудных поступков.
Мавры взбирались на высокие горы и зажигали на их верхушках громадные костры; с других гор им в ответ появлялись такие же огни, посредством которых они устроили сигналы для атаки Испанцев; они поставили в горах сильные отряды, чтобы не допускать до испанского лагеря подвоза припасов. Фердинанд, видя, что осада может затянуться, послал в Велес-Малагу одного из своих рыцарей, предлагая свободу и сохранение состояний всем жителям, если они согласятся на немедленную сдачу города и крепости, и грозя, в случае отказа, сжечь город и перебить всех жителей его без исключения. Начальники Малаги отвечали, что они почитают короля Испанского слишком великодушным и не верят его угрозам, — они знают, что его артиллерия не может быть перевезена чрез неприступные горы, и что они решились защищаться в Велес-Малаге до тех пор, пока им не придет на помощь войско из Гренады. К несчастию они не подозревали, что в ту самую минуту в Гренаде кипела междоусобица. Получив этот ответ, Фердинанд узнал, что горцы собираются и в числе 15.000 готовы ударить на него с тылу. Он приготовился к отпору. Действительно, горцы сошли из Бентамиса и ударили на него, но были отбиты. Король стоял лагерем, ожидая своей артиллерии, но она не приходила.
Известие об обложении Велес-Малаги дошло до Гренады, где Мавры продолжали сражаться между собою. Старшины города, муллы и почтенные старики собрались и держали совет между собою.
— Зачем — говорили они — продолжается эта междоусобица, в которой победители должны краснеть за свою победу и стыдиться полученных ран? Испанцы продолжают опустошать страну нашу, столь богатую и благоустроенную, а мы, Мавры, лишаемся нашего достояния и самого крова, под которым жили наши славные предки. Где наш исконный враг? Он стоит на склоне горы у Бентамиса. Пойдемте туда, покажем наше мужество и храбрость настоящему врагу, подошедшему к Велес-Малаге.
Тогда, имея во главе Амет-бен-Сарреха, считаемого пророком, пошли они к Эль-Сагалу.
— Ты хочешь быть королем, — сказали они ему, — и губишь королевство! Помирись с Боабдилем и иди спасать Малагу!
Эль-Сагал находился в большом затруднении и принужден был уступить требованию старшин и мусульманского духовенства.
Но Боабдиль не верил предложениям своего коварного дяди.
— Какое доверие, — сказал он, — могу я питать к убийце моего отца и моих братьев, к тому, который не раз посягал и на мою жизнь?
Эль-Сагал, услышав ответ этот, предался необузданному гневу, но понял, что его собственная будущность зависит от успеха его оружия над общими врагами. Он собрал своих многочисленных сторонников и, оставив в Альгамбре сильный гарнизон, вышел из нее ночью и с великою поспешностью пошел чрез горы к Бентамису. Однажды вечером яркие огни зажглись на вершинах гор, вблизи Бентамиса; при их свете Испанцы увидели вооруженное войско и услышали звуки труб и барабанов; немедленно осветились огнями и высокие башни Велес-Малаги. Осажденные испустили громкие и радостные крики: «Эль-Сагал! Эль-Сагал!» — кричали они, и горное эхо повторяло знаменитое имя маврского воина.
Солнце взошло и осветило чудное зрелище. На склоне горы блестели белые христианские палатки; надо многими из них высились значки и развевались знамена рыцарей; изукрашенный павильон короля находился в средине, — на нем реяло святое знамя креста и знамена Арагонии и Кастилии. Против стана стояла Велес-Малага со своими высокими стенами и башнями и своим живописным замком: башни и стены его сверкали щетиной пик, дротиков, мечей и сабель, пестрели яркою одеждой солдат. На вершине горы, над испанским лагерем, господствуя над ним, раскинулся стан мавританских войск, пришедших с Эль-Сагалом. Он сиял яркостию красок; солдаты в белых чалмах расхаживали вокруг палаток, зорко сторожа окрестность. Высоко подымались струи дыма из потухавших костров и громко играла военная маврская музыка. Воздух был чист и прозрачен, и Испанцы могли усмотреть снизу массы маврских войск, скученные над ними, готовые, по первому знаку своих начальников, ринуться вниз и раздавить их. Мавры были исполнены отваги и энтузиазма, Испанцы смущены. Многие рыцари предлагали немедленно взобраться на горы и напасть на Мавров, чтобы выбить их из позиции, но король признал план этот слишком рискованным. Он учредил в своем стане самую строгую дисциплину и решился наготове и в полном порядке ждать атаки неприятеля.
Эль-Сагал не долго медлил. Он послал с христианским ренегатом письмо к военачальнику Велес-Малаги, с приказанием сделать вылазку и напасть при наступлении ночи на Испанцев, и извещал его, что он в ту же ночь сойдет с гор и нападет на них с тылу. Эль-Сагал не сомневался в успехе, и когда солнце садилось, когда тень от гор легла в долину, он бросил жадный взгляд на стан испанский, столь спокойный и безмолвный, будто никакая опасность не грозила ему, и воскликнул с восторгом:
