Борьба Давида с Голиафом - [3]

Вожак Хаджи Бего проявил чудовищную жестокость; он заставил разрезать на четыре части одну женщину и повесить куски ее тела на столбах для всеобщего обозрения; по приказу этого палача другая женщина была раздета догола и проведена обнаженной по деревне…».

«Младотурецкая» революция 1908 г., направленная против султана Абдул-Гамида, поначалу нашла всестороннюю поддержку у армянского населения Турции. Ведь все руководство возглавившего революцию «младотурок» комитета «Единение и Прогресс» — Талаат, Энвер (будущий турецкий военный министр в 1914-18 гг. и зять султана!), Беха-эд-Дин-Шакир, Джемаль, Халим и Мустафа Кемаль (будущий Ататюрк — «отец турок», первый президент светской Турецкой республики) состояло из масонов Салоникской ложи (сефардов-«дёнмэ», то есть «оборотней»), на словах стремившихся к «свободе, демократии и братству всех людей».

Армян формально уравняли в правах с турками, позволили служить в турецкой армии — вплоть до командных должностей. Надо сказать, что многие турецкие армяне поверили новой «демократической» власти и храбро сражались в рядах турецких войск против итальянцев в Ливии (Триполитании) в 1911 г. и в двух Балканских войнах, полагая, что прошлое не вернется и примирение с турками стало совершившимся фактом. На деле же вышло совсем иначе.

В 1912 г. «либеральное» крыло «младотурок» путем вооруженного путча на короткое время захватило власть, но было в 1913 г. разгромлено Энвером-пашой, после чего во главе партии «Единение и Прогресс» встал триумвират, состоявший из ультранационалистов — Энвера, Талаата и Кемаля. Произошло слияние на правительственном уровне двух идеологий — «пантюркизма» и так называемой «идеологии национальной экономики». Идеологи «пантюркизма» (нередко — из тактических соображений — сочетавшегося с «панисламизмом») вдохновлялись мечтой создать «Великий Туран» от Финляндии до Японии, а в более «умеренном» варианте — «Малый Туран» от Стамбула до Монголии (включая, разумеется, русский Кавказ и Туркестан). «Туран» грезился «младотуркам» гигантской державой, подобной Оттоманской империи, но (и в этом существенное отличие от средневековых османских представлений!) населенной только турками или «народами турецкого корня» (к которым причислялись, скажем, арабы, татары, кавказские горцы, монголы, венгры и вообще финно-угры — совсем по графу Гобино, в основополагающем труде которого «Опыт о неравенстве человеческих рас» понятия «финны», «туранцы» и «желтая раса» употребляются в качестве синонимов. Армянам и всем другим нетюркским народам ни в Великом, ни в Малом Туране делать было нечего.

«Идеология национальной экономики» была направлена на формирование среди турецких трудящихся «сознания общности» — причем считалось, что такое сознание может быть сформировано только в этнически однородном тюркском государстве. Все нетюркские народы, по определению, самим своим существованием разрушали подобную однородность, и потому их надлежало устранить, как вредный элемент. В идеологическом аспекте лидеры «Единения и Прогресса» выдвигали на первый план необходимость устранения армян в географическом, политическом и экономическом смысле, успешно распространяя свои идеи среди широких масс турецкого народа. Такого «научного» подхода к «решению армянского вопроса» султанским правительством никогда ранее не практиковалось.

Турецкие «широкие народные массы», и без того разочаровавшиеся в старой оттоманской идеологии и прежней государственной идее власти султана как «халифа» — наместника пророка Магомета, «владыки всех правоверных и охранителя всех своих подданных» (а не только турок; вообще, в Оттоманской империи представители высших классов, среди которых этнических турок было весьма немного, по сравнению с исламизированными греками, черкесами, арнаутами-албанцами, болгарами, сербами и проч., с гордостью именовали себя не «турками», а «османами» — «османли»-, в то время как слово «тюрк»=«турок» считалось синонимом слова «мужик», «невежа», «деревенщина»), и без того уже враждебно настроенные по отношению к армянам, оказались вполне подготовленными к новой идее примата турецкой (или «туранской») расы, власть которой должны была распространиться «от Танжера до Урала», и впитали ее, как губка.

На этой стадии геноцидального процесса уже имелись налицо все предпосылки для геноцида — соответствующий социально-политический контекст, идеология и аппарат (партия) для ее реализации. Оставалось только определить график массовых убийств (или, как принято говорить в наш просвещенный ХХI век — «этнических чисток»). В этом смысле I мировая война разразилась весьма кстати, обеспечив «младотуркам» необходимую секретность и изоляцию при составлении графика «специфических военных операций».

В декабре 1914 г. турецкие войска Энвера-паши, в ходе плохо подготовленного наступления, были окружены и разбиты русской армией под Сарыкамышем. Вернувшись после разгрома в Стамбул, взбешенный Энвер, в свое оправдание, обвинил в предательстве армян, возложив на них вину за поражение. И через три недели война была распространена внутрь самой Турции. Все дееспособные армяне, служившие в турецкой армии, были разоружены и переведены в рабочие батальоны (вроде наших стройбатов), а впоследствии уничтожены «без лишнего шума». Через два месяца, в феврале 1915 г., на секретном заседании Союза «Единение и Прогресс» было принято окончательное решение о физическом уничтожении не просто всех турецких армян, а армянского народа («эрмани миллиет») как такового — без указания территории проживания! Война обеспечила резне необходимую «крышу», а тяжелейшие поражения на фронтах «внешней войны» ускорили осуществление задуманного.