Большой Приз Монте-Карло - [23]

Однажды, когда он готовился к Гран-при Марселя, черная кошка перебежала дорогу перед его автомобилем как раз в тот момент, когда он посреди ночи спускался от Каннебьера к Старому Порту.

Альберто сидел за рулем, а рядом с ним – его механик. Он немедленно затормозил, остановился, вышел из автомобиля и попросил механика сесть вместо себя за руль.

– Если черная кошка перебежала нам дорогу, значит, мы въехали в Марсель проклятой дорогой. Дальше этой дорогой мы ехать не можем, – пожаловался Альберто.

Его механик был рад этому… кроме того, он был терпелив. Он сдал автомобиль назад. Аскари заставил его выехать за город и въехать в него другой дорогой!

Таким образом, они проехали лишних тридцать километров и, кроме того, заблудились в предместьях Марселя.

Когда, в конце концов, они добрались до отеля, уже светало… но Аскари, по крайней мере, смог спокойно заснуть.

Следующее известное приключение Аскари еще более невероятное, но в равной степени достоверное.

Он жил в Милане, в доме, к которому вела широкая лестница. Альберто, будучи дисциплинированным гонщиком, обычно ложился спать довольно рано. Не было еще и десяти часов, когда однажды вечером он возвращался домой. Но, едва собравшись ступить на лестницу, он обнаружил, что перед его дверью дремлет черная кошка.

В соответствии с суеверием, которое Аскари знал на память, чтобы избежать злой судьбы, ему оставалось только одно – терпеливо ждать, пока кошка не уйдет сама… главное, он не мог ее прогнать!

Он сидел на краю лестницы и прикуривал одну сигарету от другой, ожидая, когда кошка, наконец, соизволит уйти.

Та, очевидно, имела хорошее чувство юмора или просто изрядно запоздала со сном. Уже было далеко за полночь, когда она, наконец-то, проснулась, хорошо потянулась, позевала, тщательно выполнила свой туалет, и, наконец, её сподобило неспешно покинуть лестницу. Аскари, находясь на грани нервного срыва, ждал этого момента более двух часов!

Возможно, я слишком строг, но, думаю, заходить в суевериях настолько далеко – отличный способ однажды оказаться перед психиатром.

Подготовка к старту

Я посмотрел на часы, было два часа пополудни, до старта оставался еще час. Настало время облачаться в комбинезон. С этим я справился быстро, при этом не забыв о медвежонке и четках. Подойдя к окну, я решил подождать, пока на трассу не начнут выводить автомобили, и только потом спуститься самому.

Едва я заметил, что трибуны уже готовы лопнуть, как раздался рокот моторов.

Автомобили с механиками за рулем начали с шумом выезжать на трассу. Другие толкали вручную, будто стараясь не перенапрягать их.

Я огляделся в последний раз, чтобы убедиться, что ничего не забыл. Натянул на голову шапочку с помпоном, которая приносит мне удачу. Ощупал карманы, чтобы убедиться, что медвежонок и четки на месте… Да, я был готов покинуть прохладный полумрак своего номера. Спокойным и твердым шагом я направился к трассе, где под лучами палящего солнца шумела толпа, словно рой ос, потревоженных надвигавшейся бурей, поднятой двадцатью заведенными моторами.

Со своей женой – она, как всегда, собиралась провести гонку в боксах с секундомерами в руках – я вышел на трассу, чтобы добраться до боксов. Проходя мимо барьера, сдерживавшего толпу, я несколько раз услышал «Удачи, Prdko». Я отвечал на приветствия этих людей, веривших в меня, махая им рукой и раздавая улыбки наугад во все стороны.

Мне никогда не доставляло удовольствия быть в центре внимания, но в Монако добраться до боксов незамеченным просто не было возможности. Я вынужден был идти по трассе и при этом чувствовал себя генералом во время почетного смотра своих войск. Скоро я сяду в автомобиль, и мне не будут мешать взгляды десятков тысяч пар глаз, постоянно следящих за мной. Но в тот момент, когда я вынужден был идти пешком на виду у всех, я был напуган, будто шел перед ними голым.

Тогда моя жена обратила внимание на то, что у одной из своих лодыжек я не застегнул нижний край штанины из синего полотна.

– Ничего, – сказал я, – застегну в боксах. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я застегивался на виду у всех. Я был бы похож на новичка, который не может даже одеться.

Одновременно я ускорил шаг, чтобы поскорее оказаться под прикрытием боксов, кишащих гонщиками, механиками, журналистами, функционерами и разными жуликами, не желавшими платить, …и немного оправиться.

До старта оставалось еще около десяти минут. Публика приветствовала овациями появление принца Ренье в почетной ложе. Шарль Фару, который распоряжался гонками, торжественно открыл трассу на роскошном туристическом «Мерседесе».

«Ага, один „Мерседес“ уже здесь», – произнес я задумчиво.

Последние несколько минут были самыми трудными. Каждый из соперников убивал время в соответствии со своим характером и состоянием своих нервов. Меня развлекало наблюдение за ними. Некоторые ходили взад-вперед перед боксами… видимо, из комедиантства. Я увидел погруженного в раздумье Фанхио, сидевшего под деревом на углу какого-то ящика. Мосс в белом комбинезоне выслушивал Нойбауэра. Руководитель команды «Мерседес» давал ему последние указания и советовал быть поспокойнее. Опершийся о бокс и повернувшийся спиной к публике Аскари был похож на истукана. Хорошо зная Альберто, я был уверен, что он произносит какое-нибудь кабалистическое заклинание, чтобы избежать злой судьбы.