Большой куш - [3]

– Спокойно-спокойно! – поднимает он руки. – Не хотел тебя обидеть. Неужели ты не видишь, что все это расстраивает твою мать. Тебе тридцать лет. У тебя за плечами средняя школа. Пять лет на диване. И пять лет здесь, в парке аттракционов. В роли анонимного зверя. Только лишь потому, что мы с твоей матушкой знакомы.

Будь на моем месте другой человек, так он тебя даже отсюда бы вышвырнул! Понимаешь ты это?

– Да, босс, – грустно говорю я.

– Так встряхнись! – просит он. – Встряхнись. Не ходи с разинутым ртом. Будь активнее, веселее. Трепли детишек по щечкам. Щипай мамаш за попки. Конечно, тех, которые хотят, а по таким всегда видно!

– По попкам? – хмурюсь я.

– По мамашам! – хохочет он. – Жми руки папашам. Лезь в объективы. Наливай лимонаду и преподноси малышкам. Танцуй с малышами. Прыгай. Бегай. Скачи, чтоб тебя! Скачи, как лошадь Пржевальского, которой стручок чили в задницу сунули! Стань звездой. Чтобы в парк ходили на тебя! Это откроет тебе возможности. Даст все. Может, даже эта школьница на тебя обратит внимание. А? Белоснежка-то наша.

– Хватит вам, – бормочу я смущенно.

– Хватит мне, – бормочет он весело, расписываясь в документах и протягивая конверт, – вот тебе жалованье за два дня. Учти, за те качели, которые ты поломал, мы с тебя вычли.

– Я же не… – пытаюсь протестовать я, но он уже в мыслях о другом.

– Мы сейчас на пороге больших возможностей! – объясняет он. – Можем заработать кучу бабок. Нам нужен прорыв. Новые программы. Спектакли. Идеи. «Сейчас не зевай, рот раскрывай да деньгу зашибай!» – придумывает он речевку на ходу и, я вижу, очень этим доволен. – Ладно, каналья, – треплет он меня по макушке на правах старого друга матери.

И я в который раз пытаюсь понять: нет, не спали ли они, – это для меня вопрос решенный, спали; пытаюсь понять, не мой ли он отец. Нет, это было бы чересчур, прямо Болливуд какой-то, а у нас тут всего лишь «Парк аттракционов „Сказочный Мир Диснея“ в Кишиневе», хотя, если честно, мне и этого с лихвой и по горло.

– Проваливай, – говорит он. – И помни.

– Да-да, – уныло отвечаю я.

– Веселее! – подмигивает он.

Я улыбаюсь, как положено сотруднику «Парка аттракционов „Сказочный Мир Диснея“ в Кишиневе», и мы с директором хором исполняем корпоративную речевку, которую придумал он же, конечно. Директор верит, что все это дерьмо – речевки, гимны, Золотые Правила Фирмы – поможет нам стать процветающим передовым парком аттракционов. Я в этом сомневаюсь, но свои сомнения держу там, где босс советует нам их держать. Под хвостом огромного плюшевого костюма, который таскаю на себе семь дней в неделю без выходных, потому что лето.

Мы даже не поем, потому что голоса нет ни у меня, ни у него – у меня вдобавок и слуха нет, – а читаем. Наверное, думаю я, мы сейчас похожи на двух психов из негритянского района Нью-Йорка, только, в отличие от негров, поем мы не рэп, а какие-то безумные стихи, сочиненные психом. Кто убедил босса в том, что это можно петь, непонятно. Но я кричу вместе с ним, хлопая в ладоши:

эй, выше руки, эй, выше лапы, команда!

сегодня мы победители, сегодня мы порвем всех,

как тузик грелку, эй, команда,

давай, борись за команды успех!

мы – бригада, мы – мафия детских развлечений,

голландцы фантазий, Аль Капоне увлечений,

мы обставим всех конкурентов,

заработаем денег гору,

всем конкурентам после нас стреляться впору!

мы единое целое, мы один коллектив, одна семья —

Микки, Белоснежка, Гномы, Еноты, Принц, ты и я!

мы одно целое, один организм,

мы вам покажем настоящий энтузазизм!

это кто на чертовом, это кто на колесе?

хэй се, хэй се!

Мы хлопаем в ладоши, и секретарша, зашедшая с чаем, вынуждена присоединиться к нам. Потому что это Одно из Правил Фирмы. Видишь, как Твоя Команда исполняет Корпоративный Танец, будь добр – Включайся. Старая грымза – интересно, ее он тоже? – едва успевает поставить на стол поднос с чашкой (о, конечно с одной, сотруднику и окурка хватит), – начинает вилять бедрами. Меня чуть не стошнило. Отвожу взгляд и упираюсь им в рот директора, окаймленный бородищей Карабаса. Рот ревет:

кто там крутит хула-хуп?

хэй-хуп, хэй-хуп,

кто там вертит карусель?

хэй сель, хэй сель,

кто там возит ребятню?

кто смешит всю малышню?

И хором, отчего в его кабинетике едва стекла не дребезжат:

это мы, одна команда, парка отдыха семья,

это ты, это я, это ты, это я,

это он, это она,

это мы – семья одна!!!

уррра!!!!!!!

После чего, сойдясь с поднятыми руками, хлопаем в ладони друг другу. Всё. Точка. Директор провожает меня и, придерживая дверь – большая честь, он открыл ее сам! – говорит:

– Добейся успеха. Перевоплотись. Ты герой? Ты сказочный персонаж? Так стань им. Давай, крошка.

Нет, крошка, это не секретарше. Мне. Что? Ах да, я же не представился. Извините, совсем забегался. В этом парке я Крошка Енот.

Очень приятно.

2

Крошка Енот, то есть я, выходит из домика директора, волоча за собой широкий и неудобный хвост. Я пытался объяснить костюмеру парка, что такие хвосты больше подходят бобрам, но он сказал мне лишь: «Чувак, не умничай!»

Не умничай. И все тут. Тридцать лет – не умничай, не умничай и не умничай. Ну, я и не умничаю. Ничего не хочу от жизни и забился в нору в костюме Крошки Енота. Правда, всех это бесит. Так, как будто это не они мне говорят – не умничай. Удивительно, до че… Бац! Я падаю, оглушенный, на колени. Ни черта не вижу, потому что дурацкая голова Крошки Енота сбивается набок, и теперь прорези для глаз – прямо напротив моего уха. Бац! И я ничего не слышу левым ухом. Эй-эй. Бац, бац, бац! Если бы не тряпичная голова, мне давно бы пришел конец. Да кто же это?!