Большой Джон - [47]
«Солнышко» смотрел со счастливой улыбкой на эту сцену. Он бесконечно радовался тому, что между любимой женщиной и его дорогой дочуркой были такие добрые отношения.
Вдруг дверь, ведущая из зеленой приемной в коридор, предательски скрипнула.
— Нас кто-то подслушивает, — Лида стремительно бросилась к дверям и распахнула их.
На пороге зеленой приемной стояла сконфуженная Додошка. Ее глаза выражали испуг и мольбу.
— Ради Бога!.. Ради Бога!.. Не выдавай меня, Воронская!.. Я хотела только взглянуть на твоего папу…
Лида схватила за руку Даурскую и почти насильно потащила ее в комнату.
— Папа-солнышко, — радостно роняла она, — вот Додошка, которая тебя «обожает», тебя, бабушку и Александра Македонского и никого больше. И пожалуйста, солнышко и мама Нэлли, скажите ей сами о том, что вы придумали сейчас…
Отец Лиды и его молодая жена ласково поглядели на сконфуженную девочку, стоявшую перед ними с таким убитым видом. Потом мачеха Лиды обняла Додошку и поцеловала ее пухлую щечку.
— Вы согласны, не правда ли, крошка, провести это лето с Лидой и с нами?.. — спросила она.
Карие глаза девочки взглянули на милое спокойное лицо Нэлли Воронской, и вдруг, почти никогда не плакавшая, Додошка зарыдала горько и радостно в одно и то же время.
— Спасибо вам… вы первая… так… меня приласкали… а тетя своя… все только сердится… бранит… а вы… вы… Спасибо вам!..
Додошка, всхлипывая, полезла в карман за платком. Из кармана посыпались карамели, леденцы, кусочки сахара и мятные лепешки.
Заметив это, Додошка смутилась еще больше и готовилась уже бежать из зеленой приемной, но отец Лиды понял смущение девочки и поспешил прийти ей на помощь.
— M-lle Додо, какая, я вижу, у вас есть прелесть, — произнес он с доброй улыбкой, — мятные лепешки… Я их ужасно люблю. Вы позволите мне попробовать одну штучку?..
— Ах, пожалуйста, все, все возьмите… Это мои любимые… — оживилась Додошка и, хотя непрошеные слезинки еще дрожали на ее ресницах, девочка уже улыбалась.
А Лида, осененная в это время новой идеей, говорила:
— Я сейчас позову Лотоса… Вы познакомитесь с нею и скажете ей о приглашении… Да?.. Она хорошая… только немножко спиритка. Но это несерьезно. Вы посидите, дорогие мои, а я сейчас…
«Солнышко» и «мама-Нэлли» смотрели ей вслед любящими глазами и думали о том, что ожидало в будущем этого веселого, взрослого годами и юного душой ребенка…
И Додошка смотрела вслед убежавшей подруге, но она сейчас не думала ни о чем.
Она ела леденцы.
Еще ярче стала весна. Прихотливо разубралась трава в саду желтыми и белыми цветами. Зачиликала мелкая птаха, защелкал по вечерам соловей в чаще кустов.
Утомленные за день экзаменами выпускные, после вечернего чая приходили сюда послушать певца, неизвестно как проникнувшего в самый центр каменного города, приходили, чтобы побегать в горелки или просто посидеть под старой липой и на пресловутой плите святой Агнии, перед тем как разлететься в разные стороны.
Прошел экзамен французского. Продекламировали Сида, прочли сценку из мольеровских «Жеманниц» и прослушали напутственное слово растроганного старика-учителя. Покончил со своим экзаменом и немецкий преподаватель, и нервная, взвинченная «протоплазма» — физикант — ушел навек со своими элементами, электричеством и телефонами. С грехом пополам отбарабанили педагогическую долбню m-lle Мель, и наступил, наконец, последний, едва ли не самый страшный, экзамен Стурло, с его мучительно трудной хронологией, с его «причинами и следствиями исторических событий».
Снова раскинулись шатры, замелькали на лестницах и в аллеях сада зелено-белые выпускницы с книжками учебника Иловайского подмышкой.
— Нет, не могу больше… Все равно не вызубрить всего. Волей-неволей примусь за шпаргалки, — говорила с отчаянием Рант.
— А я говорю, что бесчестны все ваши надувательские шпаргалки, — горячилась Эльская. — Лида! Вороненок! Что ты скажешь на это?
— А по-моему, шпаргалка — ничего… потому что обманывать Стурло не грех и не подло. Он злой, мучает всех. Помните Козелло? Разве он напирал так на хронологию?.. Нет, Рант права, без шпаргалки никак не обойтись…
Девочки с легкой душой принялись за составление шпаргалок. Это были крошечные самодельные книжечки, прикрепленные на резинке под полотняным рукавчиком у плеча. Свободный конец резинки надевался в виде кольца на палец, и стоило лишь потянуть за этот конец, как резинка натягивалась, и книжечка, исписанная цифрами, высовывалась из-под рукавчика. Отвечающая читала, что требовалось для билета, и снова отпускала шпаргалку под рукав.
Додошка и Рант прослыли настоящими профессорами в деле устройства таких шпаргалок и нафабриковали их целую массу. Впрочем, Додошка не ограничилась шпаргалкой; в утро экзамена она поразила своих подруг новым изобретением: почти все ладони и пальцы девочки были испещрены цифрами и первоначальными буквами перечня труднейших для запоминания имен и исторических событий. Девочки, окружив Даурскую, ахали.
— А если руки вспотеют, все и сотрется, — не утерпела заметить Эльская.
— Ну, уж, пожалуйста, не врите. У меня этого быть не может, — возразила Додошка. — Руки вспотеют!.. Фи, какая проза!.. Это вам только в голову, Эльская, может прийти…
Некрасивая, необщительная и скромная Лиза из тихой и почти семейно атмосферы пансиона, где все привыкли и к ее виду и к нраву попадает в совсем новую, непривычную среду, новенькой в средние классы института.Не знающая институтских обычаев, принципиально-честная, болезненно-скромная Лиза никак не может поладить с классом. Каждая ее попытка что-то сделать ухудшает ситуацию…
Жила в роскошном замке маленькая принцесса Эзольда, хорошенькая, нарядная, всегда в расшитых золотом платьях и драгоценных ожерельях. Словом, настоящая сказочная принцесса — и, как все сказочные принцессы, недовольная своей судьбой.Совсем избаловали маленькую Эзольду. Баловал отец, баловала мать, баловали старшие братья и сестры, баловала угодливая свита. Чего ни пожелает принцесса — мигом исполняется…
Истории, собранные в этом сборнике, объединяет вера в добро и чудеса, которые приносит в нашу жизнь светлый праздник Рождества. Вместе с героями читатель переживет и печаль, и опасности, но в конце все обязательно будет хорошо, главное верить в чудо.
В книгу Л. Чарской, самой популярной детской писательницы начала XX века, вошли две повести: «Сибирочка» и «Записки маленькой гимназистки».В первой рассказывается о приключениях маленькой девочки, оставшейся без родителей в сибирской тайге.Во второй речь идет о судьбе сироты, оказавшейся в семье богатых родственников и сумевшей своей добротой и чистосердечностью завоевать расположение окружающих.Для среднего школьного возраста.
Повесть о жизни великого подвижника земли русской.С 39 иллюстрациями, в числе которых: снимки с картин Нестерова, Новоскольцева, Брюллова, копии древних миниатюр, виды и пр. и пр.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
Эта приключенческая повесть увлекательно рассказывает о смелом походе казаков в XVI веке для завоевания далекой, неведомой Сибири. Смелый атаман Ермак, затеявший неслыханное, грандиозное дело, и его грозная дружина — это истинные богатыри. Их поход — подвиг почти сказочный, в духе древних русских богатырей.Покорение Сибири горстью удальцов, воодушевленных идеей завоевать для русского народа огромный, богатый край и тем оставить по себе добрую память на века, — этот подвиг невольно трогает юную душу, будит добрые чувства и оставляет неизгладимое впечатление.В основу повествования положена история смелого юноши, по воле судьбы попавшего в дружину Ермака.
Мир маленьких шалунов является в этой книге только фоном, на котором развивается грустная повесть о случайно попавшем в эту среду мальчике с добрыми задатками. Юный читатель найдет здесь множество типов маленьких проказников, узнает об их радостях и невзгодах. И, возможно, не одно детское сердечко проникнется добрыми чувствами, познает собственные пороки и недостатки и, быть может, прольет даже слезу над судьбою невинных жертв шалостей и проказ.Дети легче воспринимают и глубже переживают впечатления; большинство из них примет рассказ за действительность, и кажется, что, прочтя эту книгу, они, с одной стороны, будут вспоминать, к чему иногда приводит грубая, неуместная шутка, а с другой — научатся видеть в каждом «чужом» мальчике или «чужой» девочке своего близкого, брата или сестру.
Несколько печальных нот меланхолически пропело под неловкими детскими пальцами. Но верный и чуткий слух маленького горбуна не допустил ни одного фальшивого звука. Создавалась какая-то нехитрая, совсем простенькая и наивная мелодия, и тем не менее мелодия все-таки, вылетавшая из-под нетвердых, робких пальцев, не имевших понятия о музыкальной технике. Наигрывая таким образом, Веня, со свойственной ему мечтательностью, уже улетал от действительности все дальше и дальше, воплощая свои грезы в звуках, робко извлекаемых им из инструмента.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.