Большое приключение. Пепел - [9]

По площади летел испуганный шепот, казалось — солнечное небо покрылось мглой. Каждый дрожал от страха, и только красивый юноша продолжал спокойно считать монеты.

— Не люблю спиногрызов, — скривился убийца, засыпая какие-то черные гранулы в свой мушкет.

— Ну спасибо, Двач, — скривился держатель щита. — Теперь за нас награду еще на пару серебрух поднимут.

— Да все равно завтра в Кавельхольм отправляемся, — пожал плечами второй магик, беспристрастно лицезревшей бойню. — Там стражи деньги любят не меньше нашего.

И это было верно. Весь континент знал, что стражник Кавельхольма за достойную плату даже свою жену под чужого подложит.

— В общем, — продолжал Эрик, лениво покачивая кинжалом, сидя прямо на трупе убитой женщины. — Все вы убедились в серьезности наших намерений, так что складываем добро в мешок и не тявкаем.

Среди лавочников и покупателей пошли двое магиков, тащивших тяжеленные с виду мешки. Но сведущие в волшебных искусствах люди знали, что те облегчены Словом. Правда, судя по рожам магов, сил у них имелось не так много и Слова были не столь действенными.

А народ, подобно покорным овцам, скидывал с себя все, что имело хоть какую-то ценность.

В мешок летели четвертаки медяков, редкий целостный медяк, какие-то дешевые украшения, но разбойникам все казалось мало. Они начали сдергивать с невест серебряные обручи, щедро раздавая пинки на право и на лево. Порой стервятники потешались над каким-нибудь бедолагой, а тот вопил от ужаса, когда Некромант призывал приведений. Из безголового ребенка и его матери бандиты сделали зомби, чтобы те тащили мешки. Щитоносец нашел это умной идеей, похвалив своего приятеля за находчивость.

В воздухе висела паника. Она саваном накрыла площадь деревни и лишь один человек сохранял спокойствие. Красивый юноша, досчитав монеты, собирал в мешок товар. Удивительно, но внутри торбы оказались маленькие ремешочки и кармашки — каждый под свой сорт цветов.

— Эй, ты! — рявкнул щитоносец.

Повисла тишина, нарушаемая редким, испуганным всхлипом. Красавец оглянулся за спину, посмотрел по сторонам, а потом ткнул себя в грудь.

— Я? — удивился он.

— Да, ты! Тебе особое приглашение нужно, или думаешь, что особенный?

Юноша замер, наверное, тоже испугался. Старая горшечница уже видела такое — кровь к голове прильнет и словно выпадаешь из реальности, все кажется дурным сном. А как отхлынет, так тут уж страх сердечко то и сожмет.

— А, — вдруг улыбнулся парень и протянул воину, закованному в латную бронь, букет из нарциссов, ромашек и вереска. — Вот, всего два четвертака за букет.

Разбойники застыли, а потом дружно засмеялись. Один только щитоносец покраснел лицом и наотмашь ударил по протянутой руке. Латная перчатка должна была переломить запястье, но ничего не произошло. Складывалось такое впечатление, что юноша и вовсе не протягивал букет, так как он уже успел его разделить и начать фасовать по кармашкам.

Латник удивленно переводил взгляд с кулака на пустое место перед собой.

— Слышь, убогий, траву себе можешь оставить, — сквозь смех продавил Эрик. — Монеты только на благотворительность сдай.

Юноша задумался, а потом, наивно улыбнувшись, почесал макушку и пожал плечами:

— Никак не могу. Иначе кушать не на что будет. А кушать всем хочется.

— Юродивый что ли, — протянул Двач. — Эй, Гоби, забери у него кошель и все.

Латник кивнул, скрипнув кожаным подшлемником и протянул руку, поманив при этом пальцами. Словно просил что-то у торгаша. Юноша, вопреки инстинкту самосохранения и законам логики, продолжал складывать цветы.

Гоби, подождав немного, разъярился и ринулся вперед, намереваясь схватить дурочка за грудки, но того не оказалась на месте. Между торговцем и разбойником, несмотря на все ухищрения последнего, сохранялась прежняя дистанция. Щитоносец проморгался и уставился на собственные руки.

— Хей! — воскликнул Некромант. Разбойники тут же обнажили свое оружие и стали озираться по сторонам. Видимо это был сигнал готовности. — Торгаш-то из наших — тернит.

Разбойники переглянулись и заухмылялись, а юноша, сложив цветы, стал завязывать тесемки мешка.

— Так чего мы тогда церемонимся, — с этими словами Гоби вскинул свой тяжелый меч, неожиданно сверкнувший золотым сиянием, и опустил его прямо на шею терниту.

Правда, как и в прошлый раз, шеи там не оказалось, только мешок. Торбе не повезло и вскоре ветер уже разносил по деревне высыпавшиеся цветы. Они танцевали на ветру, немного покачиваясь в такт потокам небесной стихии. Подобная красота казалась чем-то чуждым на пиру стервятников.

— Цветочки, — расстроено протянул Странник. Он сидел на заборе в паре футов от места, где его пытались обезглавить. Качая головой и что-то бубня, торговец загибал пальцы на руке. Закончив, он кивнул и снова улыбнулся. — Господа нехорошие, вы мне должны цельный серебряник.

Гоби, красный лицом от переполнявший его ярости, развел руки в стороны и закричал так громко, что у многих из ушей потекла кровь. Теперь любой, даже захоти он, не смог бы пошевелить и пальцем. Каждый, до кого докатилось эхо рыка оцепенел, потеряв власть над собственным телом. Эрниты оказались во власти силы большей, чем могли выдержать их души.