Большие ожидания - [11]

— Прошу, не надо обострять! — попросила она, убедившись, что старпом ушёл на достаточно далеко, чтобы не услышать возмущение Вари.

— А что они ещё могут нам сделать? На голодный паёк посадить?

Варя металась по комнате Лики, как тигрица после неудачной охоты.

— В любом случае нам с ними работать.

— Я лингвист, без меня никто не сможет с ними говорить! Если всё, конечно, правда, и инопланетяне существуют. Мне с этими людьми не работать.

— Зато работать твоему мужу. И до инопланетян надо ещё долететь!

— Тем более, если не долетим, то и миндальничать ни к чему!

Варя села на её кровать и закрыла лицо руками. Лика тут же опустилась рядом и обняла её за плечи.

— Я боюсь умереть, очень боюсь. Это, наверное, больно, — раздался глухой голос девушки. — Но умереть в анабиозе ещё хуже.

— Анабиоз безопасен, — начала было Лика.

Соседка отстранилась и посмотрела на неё покрасневшими глазами. Они сидели так близко, что Лика отметила про себя красивый цвет радужки: светло-зелёный, как море.

— Я не про то. Если с кораблём что случиться, в этот момент я хотела бы быть рядом с мужем, смотреть на него, не отрываясь, пока ещё могу. А не валяться в капсуле, где-нибудь в лазарете.

Слова Вари прозвучали наивно, но затронули в душе Лики потайные струны. Те самые, благодаря которым она влипла в скандал девять лет назад. Унизительный и позорный, его удалось замять ценой разрушения веры Лики в людей и искренность их горя.

Варя продолжала сидеть на кровати, шмыгала носом и прикладывала салфетку к глазам. Лика тактично отошла к столу, чтобы дать время Варе успокоиться. В Лике заговорил астробиолог: ей натерпелось заняться любимым делом. Например, ещё раз просмотреть файлы из дневника Олимпиады, где она подробно расписывала предполагаемый образ центурианца.

Но этому не суждено было сбыться. В дверь постучали.

***

Лика бесцельно брела по безлюдному коридору, в чьи стены были встроены мониторы с бесчисленными графиками и синусоидами. Раздавалось равномерное гудение: стонали стены, пол и потолок. Механическая птица жила своей жизнью, будто не люди вдыхали в неё жизнь, а она сама несла в своём чреве чужаков, куда ей вздумается.

Лике хотелось выглянуть наружу, хоть одним глазком посмотреть на Землю и в чёрные глубины, окружающие её. Но блуждать по уровням можно очень долго, так и не найдя ни одного иллюминатора. Ей совсем не улыбалось наткнуться на кого-нибудь из команды. Они все делом заняты, а она тут праздно шатается! Не станет же она каждому объяснять, что Варе и Дмитрию надо побыть наедине.

Дима ей понравился: улыбчивый, весёлый парень, по лицу которого солнце щедро рассыпало веснушки. Он казался ещё более беззаботным рядом с серьёзной Варей, та постоянно его поправляла и одёргивала, словно стеснялась. А когда ерошила кудрявую голову мужа, улыбалась Лике одними глазами, в которых читалась гордость за супруга.

С разрешения Гамаюн Лика оставила комнату и отправилась на экскурсию. Барыня не надоедала и говорила только тогда, когда её спрашивала Лика. Ответы были односложными, что обеих устраивало.

- Гамаюн, можно мне на Смотровую площадку? – спросила Лика с надеждой в голосе.

- У меня нет запрета на ограничение вашего доступа, помимо командного отсека.

- Правда, можно? – обрадовалась Лика и ввела на браслете конечную точку – Смотровая площадка. Из прозрачного браслета потянулась красная нить лазерного указателя. Лика пошла по ней как Тесей в лабиринте Минотавра.

Путь вёл на третий уровень. Вереницы длинных коридоров, напичканных датчиками и светящимися кнопками, казались бесконечными. В дверях она столкнулась нос к носу с одним из братьев Старковых. Тот смущённо улыбнулся и тут же постарался придать своему лицу серьёзное выражение. Коротко кивнул Лике, пропуская её внутрь коридора, и стал спускаться по лестнице.

Третий уровень встретил Лику коридорами, ведущими в противоположные стороны, вход служил своеобразным распутьем. Лика не знала, сколько времени продлится её экскурсия, а так хотелось пройти везде, где дозволено. Изучить механическое нутро, ощутить под пальцами еле различимую вибрацию, прислонить ладони и лицо к гладкой серебристой стене и, закрыв глаза, слушать биение искусственного сердца корабля.

Лика испытывала к «Гамаюн» почти нежность, потому что звездолёт вёз туда, где она получит ответ: верно ли ощущение, что мать жива и ждёт её там, на далёкой планете, или дочь узнает горькую правду, чтобы закрыть эту страницу своей жизни навсегда.

На глазах Лики выступили слёзы, мешавшие видеть. Да и смотреть было не на что: те же мёртвые коридоры. Лика считала, что корабль слишком велик для десятка людей, но надеялась, что на обратном пути их станет больше, хотя бы на одного или двух.

Сплошные металлические стены внезапно кончились, Лика шла по коридору с множеством иллюминаторов, за толстыми стёклами которых поблескивали холодные точки звёзд. Ей хотелось подойти и смотреть, не отрываясь, как мимо проплывает космический мусор. Она разочарованно отпрянула: Земли не было видно. Как далеко они продвинулись к границам Солнечной системы?

Лика убыстрила шаг, сердце замерло в предвкушении зрелища. О Смотровой площадке она была наслышана: только там можно, не выходя в открытый космос, ощутить биение своего сердца в горле.