Большие ожидания - [10]

— Мы дали вам возможность отдохнуть, — возразил старпом. Лика посмотрела на него: нос с лёгкой горбинкой, красивый профиль и приятный баритон.

Деринов продолжал:

— Команда наша сплочённая, психологически совместимая, профессиональная, но не стоит подвергать её дополнительному стрессу в виде присутствия двух молодых женщин. Вы обе подписывали контракт с Отделом по космическим исследованиям, и в курсе, что до того, как мы доберёмся до Проксима Центавра b, я имею права на изоляцию персонала, не участвующего непосредственно в управлении полётом. Это вы обе. Поэтому я принял наиболее приемлемое для всех решение: после периода адаптации и обследования, вы обе будете погружены в анабиоз.

Сердце Лики забилось. Она понимала, что капитан имеет полное право, но о состоянии после анабиоза ходили противоречивые слухи. С другой стороны, он признан безопасным. Официально.

— А пока питаться вы будете в своих комнатах. Что касается вас, Варвара, вам будет предоставлено время для встреч с мужем. Он сам вас найдёт.

— Мы, словно пленные, — усмехнулась Лика и посмотрела на капитана. Тот выдержал взгляд. На его лице читалась лишь усталость взрослого, вынужденного объяснять детям непреложные истины.

— Вы думаете о себе, а я должен думать обо всех. Что я и делаю. Дискуссии неуместны, — с нажимом подытожил Деринов. Морщин на его переносице стало больше. Он встал, тут же поднялся и старпом, Тимофей так и не взглянул на них. По крайней мере Лика его не подловила. Киреев производил впечатления неживой статуи, безупречного чувства долга.

— Если захотите связаться со мной или с Тимофеем, используйте Гамаюн, — добавил после паузы капитан. — Завтра мы покинем Солнечную систему, вас пригласят на смотровую площадку.

Кивнув снова, капитан вышел.

— Я провожу вас до комнат, — неожиданно отозвался Киреев и посмотрел на них впервые с момента разговора. Глаза у него были тёмными, почти чёрными, как космос.

***

Лика снова чувствовала себя лишней.

Варя и Тимофей шли рядом размеренным шагом, увлечённо беседуя. Лика чуть отставала. Она и вовсе бы желала остаться одна и, не торопясь, изучить звездолёт. Технические характеристики не были интересны Лике, скорее ей двигало любопытство. Деятельная натура требовала достойного занятия для ума и пищи для размышлений.

Но Киреев периодически бросал на неё изучающие взгляды, в которых читалось подозрение. Лика хмыкала и шла за ними, отставая на пару шагов.

Варя расспрашивала о муже, то и дело теребя кончик пшеничной косы. Тимофей вежливо рассказывал последние новости. На его лице не было и следа улыбки, слушал он внимательно, вёл себя подчёркнуто вежливо, будто и не было неприятной беседы в зале совещаний. Словно они пассажиры круизного лайнера, а старпом приставлен к ним для их развлечения.

Коридоры были пусты, на потолке и стенах мелькали разноцветные огоньки, Лике казалось, что корабль живёт своей заботой, непонятной людям. Как и жизнь людей недоступна пониманию "Гамаюн", чтобы та не говорила.

Разговор Вари и Тимофея сводился к смотровой площадке и красотам космоса. Варя раньше не покидала Землю, поэтому смотрела на путешествие как на возможность побывать в другом, сказочном мире, куда можно сбежать от проблем и начать жизнь заново. Тимофей не спешил её разуверять, но и не поощрял фантазии, предпочитая отмалчиваться, уже пару минут он безуспешно пытался перевести тему разговора.

С Ликой он почти не разговаривал, даже не смотрел без нужды в её сторону. Но стоило той задать вопрос, как старпом обращал к ней холодный взгляд, не вязавшийся с его вежливыми ответами. А она робела и начинала лепетать бессвязный и бессмысленный вздор, банальности, вроде: "Конечно, я понимаю. С радостью посмотрела бы снова на наш общий дом. Кто знает, когда свидимся". Мысленно ругала себя последними словами, но глядела в чёрные глаза старпома, не отрываясь, пока тот не отводил взгляд.

Лике показалось, что её общество тяготит Киреева: отвечал он сухо и кратко. Её же больше всего интересовали необычные глаза Тимофея, а вовсе не он сам. Чёрные, таинственные, в них хотелось утонуть или утопиться, как в омуте, с головой.

А в остальном, так себе человек. Сноб, сразу видно, такие ей никогда не нравились. У подобных людей всё в жизни расписано, они состоят из достоинств и правил. И что хуже всего, не терпят слабость ни в себе, ни в ближних. Глыба, одним словом, не человек.

— Вот мы и дошли, — вклинился Тимофей в рассуждения Вари о том, как тяжело мужу и жене быть порознь на одной территории.

Лика приложила браслет к панели, и дверь бесшумно отъехала в сторону.

— Нам пора, — сказала Лика, посылая выразительные взгляды Варе. Но та делала вид, что не замечает намёков:

— Тимофей, мы ведь здесь не пленницы, верно?

— Варвара, я не собираюсь обсуждать приказы капитана Деринова. Тем более я всецело их поддерживаю. И ваша соседка права: вам пора. Честь имею, — старпом поджал губы, его глаза обожгли пламенем еле сдерживаемого раздражения. Он коротко кивнул обеим, отдал честь и торопливо скрылся дальше по коридору.

— Вот хам! — громко произнесла Варя.

Лика торопливо потянула её в комнаты и нажала кнопку у двери. Киреев наверняка слышал.