Большие девочки не плачут - [19]

Гейл не ждала ее ответа.

— Добро пожаловать в ТФБП. Первый раз — самый трудный. Мы все через это прошли. Запомните одно — другим досталось не меньше вашего. Что бы вы ни делали, чтобы похудеть, пусть самое ужасное, другие проделывали нечто еще хуже. Но теперь все будет по-другому! Мы покажем вам, как можно запросто есть то, что хочешь, чтобы потом себя не презирать.

Она выдержала драматическую паузу, прежде чем пообещать нечто совсем дикое.

— Мы научим вас есть пирожные не ощущая вины.

А вот уж в это я ни за что не поверю, подумала Марина. Заметив, что Гейл намного толще ее, она испытала легкий прилив радости и тотчас возненавидела себя за это. Может, Гейл просто казалась толще из-за своей удивительной внешности. Одни только волосы добавляли ей, должно быть, пару фунтов веса, равно как и несколько дюймов роста. Не меньше четырех оттенков красного цвета выделялись среди непокорных колосьев, торчавших павлиньим хвостом. Ее лицо было скроено потрясающе, несмотря на то что матовый подбородок утонул в бездонных складках, напоминающих рубцы на раскрашенном грозном лице индейца племени апачей.

Не успела Марина и слова сказать, как ее вытащили на середину комнаты, точно призовую телку на аукционе по продаже скота. Гейл хлопнула в ладоши, и в комнате воцарилось почтительное молчание.

— Женщины! Сегодня у нас появился новый единомышленник. Человек, сделавший серьезный шаг к тому, чтобы отринуть гнетущие условности лишнего веса.

Все зааплодировали и заулюлюкали, кроме Марины, которая испытывала стойкую антипатию к реакции публики после того, как ее вытащили на сцену во время рождественского представления, когда ей было одиннадцать лет, а она уже весила десять стоунов.

— Давайте же поприветствуем приход Марины в нашу группу так, как мы умеем это делать, — продолжала Гейл.

Не успела Марина броситься к двери, как толпа совершенно незнакомых женщин, с которыми у нее не было ничего общего, кроме ненависти к самой себе и нездорового отношения к еде, принялась тискать ее и целовать. Наконец толпа разбилась на небольшие группы. Марина с тоской уставилась в сторону выхода. Гейл заметила, что Марине неуютно, и она снова схватила ее за руку.

— Раз уж вы нашли в себе мужество присоединиться к нам, теперь вы от нас не убежите.

Она огляделась, а потом окликнула не столь устрашающего вида женщину, которая премило беседовала в кругу знакомых.

— Тереза, иди-ка поговори с Мариной, пока она не смалодушничала и не покинула нашу компанию!

Когда Тереза подошла к ним и искоса неодобрительно взглянула на Гейл, Марина успокоилась. Это говорило о том, что и она была недовольна тем, что кто-то проявляет лидерские замашки.

— Меня зовут Тереза, — сказала она, протягивая Марине руку для рукопожатия. — Тереза Стоддард.

Марина пожала руку, и пожала тепло, будучи чрезвычайно благодарна за то, что ее никуда снова не поволокут.

— Марина Ризенталь, — ответила она.

Гейл упорхнула, довольная тем, что ей, возможно, удалось обратить в веру нового фанатика.

Тереза заметила, что Марина не задерживает взгляд на окружавших ее женщинах.

— Клянусь, вы никогда не видели столько толстых женщин одновременно. Даже на встрече членов организации «Следим за лишним весом».

Марина смутилась.

— Я не об этом думала. (Разумеется, об этом.) На самом деле мне интересно, чем они все занимаются, чтобы иметь возможность проводить здесь утро каждого четверга. Разве они не работают?

Тереза улыбнулась.

— Позвольте мне ответить вопросом на вопрос. А вы не работаете?

Марина возмутилась.

— Конечно, работаю. Я коммерческий директор рекламного агентства.

Она была недовольна, что ей пришлось хвастаться. Трудно все время помнить, что в этом окружении толстушке не нужно ничего доказывать.

— Так что же вы делаете здесь утром в четверг? — продолжала Тереза. — Нечем заняться на службе?

Марина на секунду прикрыла глаза, не смея думать, какие козни замышляются в ТНСВ в ее отсутствие.

— Вообще-то работы много.

Тереза повторила Маринин вопрос:

— Так что же вы здесь делаете?

Ответ нашелся без труда:

— То, что здесь происходит, важнее моей работы.

Марина удивилась серьезности своего утверждения, а Тереза нет. Она подхватила тему и продолжила:

— Именно поэтому Гейл иногда проводит собрания в рабочее время, чтобы испытать нас на прочность, чтобы заставить нас осознать жизненные приоритеты и напомнить, что наше благополучие и счастье — превыше всего.

Марину поразила такая логика, хотя она и отдавала себе отчет, что ее собственное счастье зависит от карьеры, которую она подвергает серьезной опасности, появившись здесь сегодня. И все же Тереза ей нравилась. Она умела быстро раскусить человека, а первое впечатление редко бывало ложным. Она незаметно рассмотрела новую знакомую, используя приемы, присущие тому, кто привык, что на него глядят во все глаза.

Женщина была примерно ее лет, однако она не стремилась казаться моложе или, наоборот, подчеркивать свой возраст. Она была среднего роста, однако из-за полноты казалась выше. Вообще-то Марина и не назвала бы ее толстой. Большая женщина, да, стоунов, может, двенадцать-тринадцать, но пропорции правильные, и одета приятно, одежда классическая, модная. Белокурые волосы уложены безупречно, а отсутствие темных корней свидетельствовало о еженедельных посещениях салона красоты. Она и румяна нанесла так, чтобы скулы казались высокими. У Марины дух захватило от восторга.