Больше силы в каждом дне - [13]

Отказ от представления, что люди «такие, как есть», может помочь уменьшить депрессию и тревогу[47]. Старшеклассники, которым рассказывали о нейропластичности и которые узнали, что черты личности не являются жестко фиксированными, оказались лучше подготовлены к стрессу, были более уверенными в себе и получали более высокие оценки, нежели те, кто этого не знал[48]. Те, кто открыт идее роста, скорее всего, будут расти. Они считают, что интересы и увлечения не являются врожденными, что их можно развивать.

Наша личность формируется нашим опытом. Когда психологи обсуждают черты личности, они часто упоминают «большую пятерку»: открытость опыту, добросовестность, экстраверсию, доброжелательность и нейротизм (эмоциональную неустойчивость). Считается, что определенные сочетания этих пяти черт — это базовые характеристики, которые формируют личность человека.

Прочные взаимоотношения усиливают добросовестность, экстраверсию и доброжелательность и уменьшают нейротизм. Повышение удовлетворенности работой снижает нейротизм и повышает экстраверсию[49]. Мы можем также меняться сами, если станем регулярно вести себя так, чтобы отражать те черты, которыми мы хотели бы обладать. Например, в одном исследовании люди, которые сообщили, что хотели бы стать более экстравертными, предпринимали шаги, чтобы вести себя экстравертным образом: улыбались кому-то новому, спрашивали кассира, как идет день, и звонили другу, с которым давно не разговаривали. Через три месяца они стали более экстравертными. Аналогично те, кто сказал, что хотел бы стать более приятным, и предпринял определенные шаги (придерживал дверь открытой, говорил «пожалуйста» и «спасибо» при просьбе, произносил искренние комплименты друзьям и близким), действительно со временем стали более приятными. На вашу личность может влиять и физически активный образ жизни. Активные люди, как правило, становятся более сознательными, открытыми, экстравертными и приятными. Для диванных овощей обычно характерно обратное[50].

Чем старше мы становимся, тем труднее нам вообразить себя кем-то другим. Журналистка Линдси Краус отмечала: «Я всегда думала, что в какой-то момент жизни большинство людей становятся “такими, как мы есть”[51]. Наши жизни строятся вокруг того, что есть, и эта идея удерживает нас на одном месте — вне зависимости от того, на что мы действительно способны. В 35 лет я полагала, что я “такая, как есть”. Я не думала, что все еще можно что-то улучшить, не говоря уже о чем-то, связанном с моим организмом».

Краус решила доказать свою неправоту посредством тренировок ради того, чтобы сделать «невозможное» — пробежать марафон быстрее, чем когда-либо раньше, и показать квалификационное время, достаточное для участия в Олимпиаде. Ее время (2 часа 53 минуты) до квалификации немного не дотянуло, но этот результат оказался гораздо лучше, чем тот, на который, на ее взгляд, был способен ее организм. Не только опыт, но и практика позволяют нам обрести контроль над тем, какими людьми мы являемся и кем можем стать[52].

Насколько важно признавать собственный потенциал для перемен и роста, настолько же важно позволять меняться другим. Очень часто мы судим о других слишком быстро и интерпретируем незначительный проступок как постоянный изъян характера. Особенно подвержена поспешным выводам молодежь. Столкновение в коридоре или исключение из игры на перемене — и школьники готовы объявить обидчиков «плохими людьми», намеренно вредящими другим. Те школьники, которым рассказывали, что люди могут меняться, будут думать так с меньшей вероятностью и — что более важно — с меньшей вероятностью захотят отплачивать тем же самым и сводить счеты[53]. Если мы станем распределять других по категориям, то мир, возможно, и станет более предсказуемым, однако ограничит наши возможности увидеть его во всей полноте.

Важная проблема для всех нас — воздерживаться от предположений в отношении других людей, основанных исключительно на частичной информации. Наш мозг склонен распределять людей и вещи по категориям. Одна пациентка объясняла мне при первом знакомстве: «Я считаю так: люди или со мной, или против меня». Когда я ответила, что при лечении ей придется изучать, как ставить под сомнение скоропалительные реакции и сопротивляться импульсивному стремлению судить на основании крупиц информации, она решила, что я не тот психиатр, что ей нужен.

«Разве работа психиатра не в том, чтобы быть в одной команде с пациентом?» — спросила она.

Я объяснила, что работа психиатра состоит в том, чтобы побуждать пациента ценить сложность и нюансы и препятствовать взгляду на жизнь через призму «мы и они».

Создание категорий полезно, когда оно помогает мозгу разобраться в огромном количестве стимулов повседневной жизни. Каждый раз, когда мы сталкиваемся с предметом высотой нам по пояс, имеющим плоскую поверхность и ножки, мы можем предположить, что это стол — обеденный стол, приставной или карточный. Это экономит время и энергию. Однако склонность категоризировать других людей может привести к редукционистским (упрощенческим) оценкам, которые мешают пониманию и снижают эмпатию. Дженнифер Эберхардт из Стэнфордского университета изучала корни и последствия предубеждений и обнаружила, что люди подсознательно ассоциируют предметы, связанные с преступностью (например, огнестрельное оружие), с лицами чернокожих, а учителя быстрее замечают модели плохого поведения у чернокожих детей. Подобные стереотипные ассоциации способствуют как безосновательным предположениям, так и расовой дискриминации. Каждый раз, когда вы предполагаете злой умысел или не желаете выдать человеку кредит доверия, сделайте паузу и проверьте свои предположения