Большая война в Европе: от августа 1914-го до начала Холодной войны - [39]

Причем этого чиновника доставят в Шотландию специальным самолетом (!).[135]

Несложно представить, как на такую информацию должны были отреагировать в Москве. Но если англичане надеялись с помощью Гесса заставить Сталина вступить в войну на их стороне (иначе, мол, мы сговоримся с немцами и без вас), то преуспели они лишь в том, что недоверие в Москве к Лондону сильно выросло.

Надо сказать, что Гесс сообщил англичанам (Киркпатрику, см. сноску) примерно следующее: в ближайшее время Германия предъявит СССР некие требования и если они не будут удовлетворены по-хорошему, то русских ждет война. Однако слухи о том, что нападение будет неожиданным и начнется на днях, мол, лишены любых оснований. Надо признать, что Гесс не лукавил – Гитлер действительно не принял на момент полета «заместителя фюрера» в Англию окончательного решения о приведении в действие «плана Барбаросса».

В любом случае все эти детали англичане в Москву не сообщили.

В начале июня 1941 года ОРК пришел к выводу, что у Красной Армии нет никаких шансов оказать сколь-нибудь серьезное сопротивление «такой высокомеханизированной армии, как германская».

Уже 11 июня 1941 года весь массив добытой с помощью «Ультра» информации убедил-таки британских разведчиков, что советско-германская война начнется в ближайшие дни. На следующий день кабинет министров поручил начальникам штабов родов войск проработать вопрос о направлении в Москву специальной военной миссии сразу же после немецкого нападения на СССР.

13 июня Иден сообщил советскому полпреду в Лондоне Майскому что Германия в самое ближайшее время нападет на Советский Союз и что в этом случае англичане готовы направить в СССР военную миссию, чтобы поделиться опытом своих боевых действий против «рейха». В Москве после полета Гесса (нарочно, как мы помним, не разъясненного Сталину англичанами) сочли все это британской провокацией, после чего на свет 14 июня 1941 года появилось известное заявление ТАСС. Сталин хотел таким образом вынудить немцев на публичное прояснение своих позиций относительно СССР и своей цели добился – в Берлине демонстративно не стали опровергать приписываемые в заявлении ТАСС англичанам слухи о скорой войне между Германией и СССР. Таким образом, стало ясно, что война не за горами.

В этот же день, 14 июня 1941 года, ОРК предсказал, что Гитлер полностью разгромит русских в течение 6–8 недель. Заметим, что даже сами немцы не оценивали свои боевые возможности столь оптимистично. В этот же богатый событиями день 14 июня начальники штабов родов войск отдали формальный приказ готовить к отправке в СССР военную миссию, получившую кодовое наименование «миссия 30».[136]

Цель этой миссии видели отнюдь не в конкретной помощи СССР – британские военные сами прекрасно понимали, что после недавнего позорного разгрома на Балканах и на Крите реально они помочь ничем не могут. Миссия должна была, прежде всего…собирать разведанные по Красной Армии(!) и лишь во-вторых, не дать русским слишком уж быстро сдаться, «морально» ободряя их решимость сопротивляться. Британские военные снисходительно назвали все это «поддерживанием кипения в кастрюле» (to keep the pot boiling).

16 июня 1941 года Черчилль направил экстренное послание Рузвельту, сообщив о грядущем немецком нападении на СССР и указав, что в этом случае Британия окажет Советскому Союзу любую мыслимую помощь, «которую она сможет от себя оторвать».

После начала Второй мировой войны президент США Франклин Рузвельт (реальный и убежденный противник нацизма) по инициативе англичан решил создать единую разведывательную службу по образцу британской МИ-6. Президент поручил герою Первой мировой войны полковнику Уильяму Доновану (по кличке «Дикий Билл»)[137] составить меморандум с обзором угроз для национальной безопасности США и с предложениями по организации единой разведслужбы страны.

Хотя Донован был республиканцем и человеком откровенно правых взглядов, демократ Рузвельт ценил его внешнеполитический опыт (Донован много ездил по Европе и встречался с некоторыми лидерами Старого Света, например, с Муссолини).

К затее Рузвельта резко негативно отнесся глава ФБР Гувер, по-прежнему считавший главной угрозой для США не нацистов, а «красных».

Получив послание Черчилля от 16 июня 1941 года, Рузвельт дал указание военной разведке США срочно подготовить ему прогноз по советско-германской войне. Американские военные аналитики оказались не лучше английских – они даже предположили, что русские капитулируют уже при предъявлении какого-нибудь немецкого ультиматума и вермахту даже не придется вступать в дело.[138] Поэтому-де и помогать Красной Армии не стоит – все равно это бесполезно.

Однако, как и Черчилль, Рузвельт оказался гораздо дальновиднее своих разведчиков, и ответил Черчиллю, что и он в случае советско-германской войны будет «приветствовать Россию как союзника».

А вот в британском правительстве в тот момент были озабочены внутриполитическими последствиями появления такого союзника как «красный» Советский Союз, который до этого десятилетиями обливали грязью (типа «письма Зиновьева» и т. д.). Министерство информации (отвечало за пропаганду как внутри Великобритании, так на «внешнем фронте»), например, никак не могло решить вопрос: считать ли советского полпреда Майского после начала войны членом «группы союзных послов» при дворе Его Величества, вывешивать ли в его честь на правительственных зданиях красное знамя (официальный флаг СССР) и допустить ли британских коммунистов на съезд британского конгресса тред-юнионов (!).