Большая семья - [97]
— Ну и что ж?.. Ну и делайте так! — сказала Вера.
— Ишь, какая бойкая: делайте! Где делать-то? В этом вся загвоздка.
— Какая разница?
— А вот какая. Ежели, скажем, дверь будет справа, сцена подвинется налево. И наоборот. Понятно?
Вера прошлась вдоль сцены, подумала.
— Вот что, — решительно сказала она, — делайте дверь справа.
— Почему справа? — в один голос спросили плотники.
— А вот я вам сейчас объясню. — Вера подошла к стене. — Тут надо устроить комнату для артистов — дверь нужна будет для этой комнаты. Понятно?.. И вот еще что… Дверь делайте справа, а сцена должна быть в центре.
— Как в центре? — спросил раскосый, которого покорила уверенность Веры.
— А вот так… — Вера подошла ближе к подмосткам, возвышавшимся над полом. — Смотрите сюда. Тут у вас будет дверь. Она займет приблизительно вот столько… — Вера каблуком провела на полу черту.
— Маловато, — заметил синеглазый. — Толстый застрянет.
— Не застрянет, — усмехнулась Вера. — Теперь идите сюда. — Вера перешла на левую сторону. — А тут вы забейте столько же досками.
— Вроде простеночка? — сказал раскосый.
— Да, вроде простеночка. И сцена получится в середине. Понимаете?.. Тут мы повесим портрет товарища Сталина, а там, над дверью, — портрет Ленина. И будет чудесно!
Плотники смотрели на Веру с уважением.
— Это правильно и даже очень разумно, — сказал раскосый. — Только так мы не можем. Должно быть официальное распоряжение.
— А на что вам официальное распоряжение? — возразила Вера. — Вы же сами говорите, что это правильно и разумно.
— Так-то так, — заметил синеглазый. — Но мы народ подчиненный.
— Вот что, Павел, — сказал раскосый товарищу. — Она права. Давай работать.
— Хорошо, — решился второй плотник. — А все же вы скажите нам, кто вы такая, товарищ? На всякий пожарный случай.
Вера сказала, что она член правления колхоза и, вероятно, будет заведывать клубом.
— Вы уж нас извините, — пожимая руку Вере, сказал раскосый. — Два часа без дела просидели, — зло взяло. На вас сорвали…
Учительницу Вера застала в школе. Нина Семеновна вместе с Дарьей Филимоновной мазала глиной стены. На ней была красная майка; серую юбку, подтянутую выше колен, вместо передника прикрывал кусок рогожи. Руки были измазаны глиной, а на лице, сливаясь с веснушками, засохло несколько желтых комочков.
Нина Семеновна просияла, увидев Веру. Она умылась, отцепила рогожу.
— К новому учебному году готовимся! Два месяца осталось, а работы — хоть отбавляй! Боюсь, всего не успеем…
Новая высокая школа стояла на зеленой площадке. Вокруг ребята разбили палисадник. Кровельщики стучали по крыше деревянными молотками. Терентий вставлял стекла.
Вера и Нина Семеновна отошли поодаль — полюбоваться школой.
— Ну, как она, хороша? — восторженно спросила учительница.
— Очень! — сказала Вера.
— А вот подождите, когда мы ее побелим, крышу покрасим в зеленый цвет — вот тогда она засверкает! А в классах поставим новые парты, новые доски. Не дождусь, когда зазвенит, зальется первый звонок!
Нина Семеновна пригласила Веру к себе. Ее комната помещалась справа от входа, рядом с маленькой кухней, и окном выходила на улицу. У стены стояла деревянная кровать, покрытая тканевым одеялом. Посредине комнаты — столик, застланный белой скатертью. Было чисто и уютно. Кровать, стол и две табуретки сделали плотники райкомовской бригады. Они же сбили для учительницы из досок ящик, в котором цвела яркая гвоздика.
Нина Семеновна усадила Веру на табуретку. Учительница была рада, что Веру назначают заведывать клубом.
— Чудесно! — воскликнула она. — Соглашайтесь, дорогая моя, это ж такая интересная работа!
— Интересная, это правда, — согласилась Вера. — Только боюсь я…
— Чего ж вы боитесь?
— Никогда не работала… И знания у меня маленькие — какие знания?
Нина Семеновна переставила свой табурет поближе к Вере, положила руку ей на плечо.
— Соглашайтесь, Верочка! Да мы с вами чудеса творить будем! Я слышала, как вы читали Горького. У вас талант!
Вера смутилась.
— Какой там талант! Просто прочитала — и все!
— Нет, нет, не говорите! У вас талант! Поверьте мне — я уж знаю. Соглашайтесь непременно. Вместе будем работать — я буду вашей помощницей. Вместе драмкружок организуем.
— Мне Денис уже советовал.
— Вот и хорошо. Я в училище три года драмкружком руководила.
— В училище — там студенты, грамотные, — заметила Вера. — А у нас? По сцене никто не ходил…
— Не бойтесь, Верочка, — сказала Нина Семеновна, всматриваясь Вере в глаза. — Сразу ничто не приходит. Знания добываются трудом. Таков закон жизни. Будьте смелой и настойчивой, а смелость и настойчивость все побеждают.
Вере нравились прямота и деловитость Нины Семеновны. Она с воодушевлением слушала учительницу. А та уже намечала план ближайших работ.
— Первым делом — само здание. Надо, чтобы было похоже, что это клуб. Скоро плотники закончат работу. Надо стены обмазать. Только как с этим справиться? Ваш старик такой неуступчивый.
— Какой старик? — спросила Вера.
— Да этот самый — Недочет-перечет.
Вера рассмеялась:
— Иван Иваныч? Он хороший человек.
— Не знаю… — сказала Нина Семеновна, поджимая губы. — Может, и хороший, а мне на школу женщин пока не дает. Все подожди да подожди. Так может и с клубом случиться.
Филипп Иванович Наседкин родился в 1909 году в селе Знаменка Старооскольского района Белгородской области, в семье бедного крестьянина. В комсомоле он прошел большой путь от секретаря сельской ячейки до секретаря ЦК ВЛКСМ. Первая крупная книга Ф. Наседкина роман «Возвращение» издан был «Молодой гвардией» в 1945 году. Затем в нашем же издательстве выходили в свет его книга очерков о Югославии «Дороги и встречи» (1947 г.), романы «Большая семья» (1949 г.), «Красные Горки» (1951 г.), повесть «Так начиналась жизнь» (1964 г.). Повесть «Великие голодранцы» опубликована в журнале «Юность» (1967 г.)
.В третий том входят повести: «Смерть Егора Сузуна» и «Лида Вараксина» и роман «И это все о нем». «Смерть Егора Сузуна» рассказывает о старом коммунисте, всю свою жизнь отдавшем служению людям и любимому делу. «Лида Вараксина» — о человеческом призвании, о человеке на своем месте. В романе «И это все о нем» повествуется о современном рабочем классе, о жизни и работе молодых лесозаготовителей, о комсомольском вожаке молодежи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ о последних днях двух арестантов, приговорённых при царе к смертной казни — грабителя-убийцы и революционера-подпольщика.Журнал «Сибирские огни», №1, 1927 г.
«— Священника привези, прошу! — громче и сердито сказал отец и закрыл глаза. — Поезжай, прошу. Моя последняя воля».
«В обед, с половины второго, у поселкового магазина собирается народ: старухи с кошелками, ребятишки с зажатыми в кулак деньгами, двое-трое помятых мужчин с неясными намерениями…».
В однотомник ленинградского прозаика Юрия Слепухина вошли два романа. В первом из них писатель раскрывает трагическую судьбу прогрессивного художника, живущего в Аргентине. Вынужденный пойти на сделку с собственной совестью и заняться выполнением заказов на потребу боссов от искусства, он понимает, что ступил на гибельный путь, но понимает это слишком поздно.Во втором романе раскрывается широкая панорама жизни молодой американской интеллигенции середины пятидесятых годов.